Tumgik
dhabi1610 · 2 months
Text
У Маринетт безумно прекрасные пальцы. Они все потёртые правда. Маринетт постоянно их мажет всякими дорогими кремами, а потом почти сразу же грызет кожу вокруг ногтей до крови, оставляя ноющие раны. Но Маринетт этими кривыми и обгрызанными пальцами создаёт настоящие шедевры.
Она сидит напротив холста, закинув одну ногу на стул, скрючившись. У неё потом будет безумно болеть спина. Но позу она не поменяет, даже если попросить, потому что так намного удобнее. Пальцы и лицо измазаны в краске. На голове у неё небрежный пучок, пряди волос всё равно лезут ей в лицо, из-за чего ей постоянно приходится плечом их убирать. На ней надета тонкая пижамная майка, у нее открыты все плечи, по которым бегают заметные мурашки, потому что кое-кто не закрыл дверь на балкон, когда зашёл к ней в комнату ночью.
Супер кот встаёт у неё за спиной и наклоняется вперёд, вслушивается в её дыхание, присматривается к картине.
— Ты прекрасна смогла передать красоту ночного Парижа.
— Он прекрасен, потому что ты его спас.
— Нет, — Супер кот на это очень громко хмыкнул ей прямо в ухо. — Париж спасла моя леди, а я ей помог.
— Но для меня именно ты герой, — отвечает ему Маринетт и откладывает кисточку в сторону. — Готово.
Девушка резко встаёт со своего места, начав убирать стол, который тоже был весь заляпан краской. Она никогда его до конца не убивает.
— Эм, да, — Супер кот немного смущённо отводит взгляд в сторону. — А зачем тебе такой огромный холст на полу? Ты планируешь ещё рисовать сегодня? — сразу же переводит он тему, встав напротив этого самого огромного холста, который занимал практически всю комнату.
— Что? — Маринетт уронила кисточки, но сразу же сделала невозмутимое лицо, словно так и было задумано изначально. — А, этот. Это не для меня, это для нас.
Супер кот не успел даже рта открыть, как Маринетт усаживает его на пол и протягивает ему кисточку, расставляя между ними краски, и ждёт, поджав под себя ноги. Супер кот начинает рисовать: макает кисть в черную краску и проводит линию, кривит её, изгибает, вырисовывая чёрного кота. Маринетт внимательно следит за его действиями и присоединяется. Её руки нежно скользят в разные стороны, под её кистью рождаются маленькие розовые бабочки, окружающие черного кота, который тянется к ним своей лапой.
Маринетт резко останавливается, отбрасывает кисточку в сторону с глухим стуком и хватает Супер кота за его колокольчик, тянет на себя и целует, повалив его — растерявшегося и не сопротивляющегося — на холст, усаживается сверху, не отрываясь от его губ.
Супер кот держит глаза открытыми, размазывает рукой не засохшую краску, притягивая Маринетт к себе поближе, помечая её одежду своей разноцветной рукой. Вздрагивает, когда Маринетт кусает его, размазывая вокруг его головы краску.
— Мазня какая-то в итоге получится, а не рисунок, — шепчет Супер кот и целует где-то за ухом. У Маринетт задралась майка. Она вздрагивает то ли из-за ветра, то ли из-за того, что Супер кот кладет свою руку ей на лопатки, оставляя после себя следы краски.
Дрожащие пальцы смазывают нарисованных бабочек, кисточки катаются под их ладонями.
— Маринетт, — шепчет ей в губы Супер кот и кладет свою испачканную руку ей на щеку, поглаживая скулу. — Мы совершаем ошибку, — но всё равно целует каждый миллиметр её красивого лица.
— Знаю, — Маринетт прогибается в спине и подставляет шею под поцелуи. — Но я не могу.
— Миру конец, если Бражник узнает о слабостях героев Парижа.
— А ты будто против конца света, — усмехается Маринетт. Если бы Леди баг была другим человеком, то она обязательно бы дала сейчас Маринетт подзатыльник за такие слова, но Маринетт и есть Леди баг. Супер кот об этом всё ещё не знает. Маринетт потом обязательно побьет себя подушкой. А сейчас она продолжает пачкать костюм Супер кота, который разноцветными пальцами обрисовывает её спину узорами.
Обоих трясёт, оба совершенно не хотят думать. Супер кот прижимает тело девушки к себе ближе, будто боится, что если он сейчас хоть на секунду отпустит, то она навсегда исчезнет. Маринетт эту размазню потом поставит на самое видное место.
А Супер кот ещё не решил, будет ли он приходить намного чаще в этот дом по ночам и рисовать вместе с Маринетт или ему стоит прекратить, пока не стало слишком поздно.
Tumblr media Tumblr media Tumblr media
0 notes
dhabi1610 · 9 months
Text
Арсений не может вспомнить, когда так уставал в последний раз. За одни сутки он сделал слишком много всего. Крещении, Миропомазании, Исповеди, Причастии, Соборовании, Венчании. И, конечно, исповедовать людей. На Арсения Попова возложена обязанность учить людей вере и показывать им путь к Богу. Как ни жаловался Арсений, внешне парень не показывал виду, что его это всё порядком достало. Он помогал вставать людям на путь истинный, хотя сомневался, что сам идёт по этому пути. Но ему было всё равно. Он делает то, что должно.
Хотя если честно, то у него совершенно не было сил идти читать молитву. Длиться это будет не один час. Всё, что сейчас он хотел — кофе или сладкий сон. Каким бы сдержанным Арсений не был, он понимал, что не железный.
А потом к нему подходят, не давая ему прийти в себя, говорят фразу, которая кому хочешь испортит настроение:
— К тебе пришли на исповедь.
Он на какое-то время остался один. Ждал того самого человека, которого надо поставить на пусть истинный. Ему редко выпадал возможность побыть в одиночестве, этого ему иногда не хватало. Каждый день для него состоял лишь из молитв и работы, и только после отбоя он мог обрести долгожданный отдых. В такие моменты Арсения тянуло на грех, хотелось пожить. Пару минут Арсений Попов сверлит взглядом каменный потолок, как к нему зашёл парень. Высокий, русые кудрявые волосы, такие же ресницы, бледная кожа. Карие глаза, очень красивые. Этот парень выглядит как настоящий правильный мальчик, маленький ангелок. Почему такое существо пришло к нему?
— Святой отец, я согрешил, — прошептал парень после минуты молчания.
— Поздравляю, вы познали жизнь, — вырвалось у Арсения. Он сразу же закрыл рот, наблюдая за тем, как "ангел" поднял на него удивленный взгляд. — То есть, как твоё имя?
Парень кладет ладонь на кадык, пытаясь смочить горло слюной, после чего кривится.
— Антон, — говорит парень и отводит взгляд. — Антон Шастун.
На лице Арсения появилась ухмылка, а глаза загорелись.
— Я вынужден вести распутный образ жизни, чтобы прокормить семью. — продолжает Антон, пытаясь не смотреть священнику в глаза, стесняясь своих слов.
Арсений рассматривает его и совершенно не стесняется. Этот юноша был совершен, но только не понятно, что в нём привлекает больше всего. Арсений Попов слушает внимательно, ему становится противно, когда представляет, что кто-то хватается за эти бёдра.
— Я впечатлён, — оценил Арсений раскаяние Антона и сделал шаг к нему.
Арсений устал. Очень сильно. Он не робот, ему тоже нужен отдых. Каждую ночь он думает о грехах,понимая, что это уже неправильно. И кто его осудит? ЕМУ плевать будет. Он повернул его лицо к себе. Антон смотрит на него в недоумение. Арсений резко впился в губы Антона грубым поцелуем. Свободной рукой он держал его за затылок, чтобы тот не смог вырваться. Ловкие пальцы священника перебирали каждую прядку кудрявых волос, даря своему обладателю приятное ощущение. Антон не мог пошевелиться. Тело абсолютно не слушалось его, хотя он пытался оттолкнуть его. Арсения это немного разочаровало. Антон перестал сопротивляться, но и не отвечал на поцелуй. Он сильно стиснул зубы. Арсений в ответ на это прикусил его нижнюю губу, и юноша не смог сдержать вскрика. Из прокушенной губы закапала кровь, Арсений слизнул пару красных капелек. Привкус крови чуть не свёл его с ума. Антон попытался отстраниться, когда Арсений укусил его и за язык. Шастун в ответ прикусил нижнюю губу священника, тот дёрнулся. Антон тут же оттолкнул его от себя. Арсений Попов хотел что-то ответить, как юноша дал ему звонкую пощёчину.
Арсений притронулся к месту удара. Щека всё ещё горела. Он улыбнулся своим мыслям и посмотрел на Антона.
— Чего ты смотришь? — спрашивает он без капли страха, когда ему всё это надоело. надоело ждать. — Грязный извращенец, ты не достоин тут находится. Как ты посмел?
— Это было предсказуемо, — ответил Арсений и направился к парню. Он сам не знает, что сделал, ему и не нужно понимать. Он согрешил, он пожил. — Вы искупили свою вину перед Богом, я забрал её себе. — сказал священник, слегка притронувшись к волосам парня.
Антон отошёл от него, повёл бровями. На его лице не дрогнул ни один мускул. Антон ушёл, Арсений снова остался один. И смог...расслабиться. наконец, смогла расслабиться. Он уже нарушил всё, что можно. Он поцеловался с парнем. Арсений дотронулся до припухших от поцелуя губ. Он словно всё ещё чувствовал прикосновения Антона, и его дыхание. Как бы он ни отрицал, он сделал это и ему понравилось.
Вдруг громко зазвенели колокола, давая знак, что молитва началась. Арсений быстро привёл себя в порядок и направился в храм. Его будут ругать, но никто не мог его осудить.
Он и так грешный священник.
Tumblr media Tumblr media
7 notes · View notes
dhabi1610 · 9 months
Text
У Зеницу грязные руки.
Он этими руками держит небольшой букет из хризантем и колокольчиков. Агацума тяжело дышит, тело предательски трясется от каждого шага. Он только вернулся с охоты, одежда вся мокрая от крови и дождя, к коже липнет неприятно. В ушах стоит шум, Зеницу не чувствует левой ноги, но всё равно подходит к маленькой могильной плите и опирается на нее.
У Зеницу растерзанные запястья собственными ногтями. Он ежедневно сдирает с себя тонкий слой эпидермиса, оставляя раны, которые напоминают ему, что он всё ещё жив. Особенно он любит калечить левую руку, на которой красуется обручальное кольцо. Он постоянно его теребит, на нем уже появились маленькие царапины, но никогда не снимает его. Иноске предлагает его выбросить, и Агацума выбрасывает, но всё равно находит и надевает обратно на свое законное место.
Зеницу на самом деле всё равно. Вечером он обязательно будет теребить кольцо, так сильно, что потом останутся красные следы на пальце, потом обработает свои раны, полученные от очередного демона, но те, которые сделал он сам, трогать не будет, лишь сильнее проковыряет, а потом сам же будет скулить, когда во время очередной охоты заденет их.
Но зато он чувствует себя живым.
У Зеницу теперь и грязные штаны, ведь он садится на колени перед маленькой могилой, своими грязными руками начинает рыться в земле, приводит всё в порядок и украшает цветами. Пальцы трясутся, в открытые раны попадает грязь, это неприятно. Зеницу поджимает губы, пытаясь подавить в себе новую волну истерики.
Он был совершенно не готов к этому. Зеницу понимал, что такое могло случиться в любой момент, но он не был готов к тому, что это произойдет так быстро. Агацума всё ещё не смог смириться. Всё ещё не смог отпустить. И никогда не отпустит.
Перед глазами всё ещё стоит Танджиро. Тот самый Танджиро, который хотел спасти свою сестру, который был личным героем для Зеницу. Тот самый Танджиро, который улыбался ему в последний раз, доставая свой клинок.
— Прости, Зеницу, — тихо шепчет Камадо, направляя клинок на себя. — Можешь не смотреть.
Но Агацума смотрел и не смел даже моргать. Смотрел на то, как Танджиро вспарывал себе живот. Смотрел на то, как внутренности его друга падали к его ногам, как билось его теплое и большое сердце. Смотрел в глаза своего друга, надеясь, навсегда запомнить его улыбку.
Зеницу смотрит и сейчас на могильную плиту, на которой написано имя его лучшего друга, и кла��ет рядом небольшой колокольчик.
— Она пахла, как эти колокольчики, которые я кладу тебе на могилу, — тихо шепчет Агацума, начиная теребить кольцо, надеясь, что рано или поздно оторвёт его вместе с пальцем. А ведь Иноске предлагал отрубить.
Такое же кольцо было на безымянном пальце младшей сестры Танджиро. Та самая младшая сестра, на которой он хотел жениться. Та самая младшая сестра, которую Зеницу любил больше всего на свете. Та самая младшая сестра, которую он хочет поцеловать и убить одновременно.
Зеницу не видел Танджиро семьсот тридцать два дня. Но он приходит с цветами к его могиле после каждой охоты, а каждое воскресенье, кроме хризантем, приносит ещё и колокольчики. Агацума усаживается рядом, прислонившись к могиле своего друга.
Они делали так и раньше, когда им было лет четырнадцать. Зеницу прижимался к Танджиро, вопил о том, что ему осталось жить недолго. Танджиро гладил его по голове, а потом ворчал, когда Агацума начинал вытирать об его хаори свои сопли и слюни.
— Сегодня меня снова чуть не убили, — начинает свой монолог Зеницу, прислушиваясь к каждому шороху. Зачем он так делал? Может надеялся, что услышит успокаивающий голос Танджиро, который скажет, что всё будет хорошо? Хорошо уже никогда не будет.
На улице прохладно. У Зеницу порванные штаны. У Зеницу грязные волосы. У Зеницу кольцо больно сжимает палец. Он закрывает глаза, прислонившись щекой к могиле своего друга. Этот же друг теперь стоит перед ним и смотрит с высоты своих 175 сантиметров – за это время Танджиро бы точно стал выше, может быть, даже выше Иноске. Хотя это вряд ли. Зеницу поджимает под себя ноги, вытягивая руку вперед.
— А ещё я познакомился с милой девушкой, её зовут Асами.
У Танджиро бы точно отрасли волосы за это время, он бы постоянно убирал их в небрежный хвост, помогала бы ему в этом Незуко. Она в этом мастер, она всегда умела своими маленькими руками привести всё в идеальный вид. Незуко сама выглядела, как искусство, которое хотелось касаться, испачкать, пометить, чтобы все знали, что это его милая девочка.
С Незуко он виделся чаще. И вот уже как два года он не может убить одного единственного демона, которому обещал весь мир. Они только ломают друг другу конечности. Но только Незуко демон, она восстановится быстро, а Зеницу будет ползти за ней, надеясь, что эта встреча будет не последней. Камадо его почему-то никогда не добивала. Почему? Этого он никогда не узнает. А почему Зеницу ее не убивал? Он сам ответ на этот вопрос дать не может. «Потому что ты боишься неизвестности, дорогой, ты боишься, что всё будет по-другому, всё ещё хочешь к своему милому демону», — орут в его голове тараканы, начиная танцевать развратные танцы. Зеницу вертит головой. Он прекрасно понимает, что как только отомстит, то по прежнему никогда не будет. Танджиро не вернётся, Незуко не станет человеком. Ничего не изменится. Будет только дыра внутри.
— Асами позволила пожить у себя, пока я буду на задании.
Асами — красивая азиатка. У нее были пышные черные волосы, которые она заплетала в длинную косу. Она всегда носила красивое кимоно рядом с ним, Зеницу лишь мило улыбался, не забыв поблагодарить за вкусный ужин.
— Она милая, но, к сожалению или к счастью, так и не смогла затмить твою сестру.
Сестра Танджиро два года назад стояла на коленях перед мертвым телом какого-то мужчины и ногтями рвала его грудную клетку, пачкая снег кровью. Она зубами грызла его органы, громко чавкала, гладила себя и удовлетворенно стонала. Рядом лежал Танджиро без сознания.
Зеницу стоял за её спиной и ничего не мог сделать. Его тело пробило дрожь, он лишь молча моргал. Незуко издала ещё один звук и посмотрел на Танджиро. Тогда уже мурашки под слоем грязной одежды от пальцев побежали в мозг со своим громким сигналом SOS.
Зеницу сделал шаг навстречу к ней:
— Незуко-чан! — крикнул он. Ему никогда не нравилось убивать. А любовь всей своей жизни и подавно. Его невеста быстро среагировала и набросилась на него, а Зеницу то ли позволил себя повалить, то ли не ожидал.
Он бьется головой, пальцами впиваясь в землю. Какое сегодня число? Четырнадцатое декабря? А может, ещё ноябрь, а снег просто выпал раньше времени? В любом случае, в такую дату умирать так себе. Самому или другим. Двадцатого ещё терпимо.
Поэтому Зеницу вовремя успел клинком остановить её, но Незуко была сильной. Она рычала, пыталась дотянуться до его шеи, а у Зеницу не получалось её оттолкнуть, он лишь смотрел на кольцо на её безымянном пальце, которое тоже было испачкано кровью. Охотник качает головой, старается не думать о том, что его невеста только что съела человека, и пытается отодвинуть от себя демона. Но Незуко сильная, очень сильная. У Зеницу начинает темнеть в глазах, он чувствует, как его лицо покраснело, и глаза стали слезиться, у него трясутся руки, когда он клинком стал прорезать губы демона. В голове код красный, сознание бьет тревогу.
— Незуко, пожалуйста, приди в себя, мы вместе справимся.
Она становится больше. Зеницу на фоне неё выглядит как забитый котенок, который пытается спастись от острых клыков огромной псины.
— Танджиро обязательно что-нибудь придумает. Это просто несчастный случай!
Зеницу пытается ногами её оттолкнуть, но попадает лишь по воздуху. Он без понятия, что делать дальше, долго он так не продержится, хочется закричать жалкое «помогите», как он обычно это и делает, но не может, когда смотрит в эти нежные глаза своей милой девочки.
— Мы спасем тебя. Нам с тобой ещё надо пожениться. Помнишь? Ты дала обещание, а обещание надо сдерживать, — Незуко рычит и клыками ломает клинок. — НЕЗУКО!!!
Демон царапает грудь Зеницу. Осознание приходит мгновенно вместе с болью. Его тело неестественно выгибается. Охотник заорал в голос, вцепившись в пасть демона. Снег окрашивается теперь и его кровью. Ему хочется на коленях молить о пощаде, начать реветь в плечо и просить Незуко наконец-то вспомнить, кто она на самом деле.
Но Незуко не помнит, она царапает его тело, оставляя глубокие шрамы, надеясь добраться до своей цели и наконец-то сожрать его, но Зеницу из последних сил старается отпихнуть от себя свою невесту, за которую он готов жизнь отдать. Агацума действительно пытается осознать происходящие, дышит тяжело, хватает ртом воздух, дрожащей рукой сжимая шею Незуко сильнее, но он лишь смотрит в чужие глаза, не видит дна. И честно признается, что хочет утонуть в этих зрачках. Незуко была прекрасна даже сейчас. Он пальцами аккуратно касается ее нежной кожи, на которой, наверное, останутся следы после его руки. Ему больно, страшно, обидно, но он хватается за свою невесту, будто она единственная, кто его сейчас может спасти.
Но спасает его Иноске, который набрасывается на Незуко. Зеницу наконец-то вдыхает полной грудью, но тело пронзает новая волна боли. Он грязной рукой трогает свою рану. Крик Незуко застревает где-то в ушах, слезы льются из глаз. Зеницу поворачивает голову, смотрит на ��о, как Незуко защищается от клинков Иноске. Она ещё слаба, Незуко издает последний рёв и убегает в лес, Иноске бежит за ней, но спотыкается и падает.
Зеницу вздрагивает, когда его голова оказывается на чужих коленях. Он тянется, цепляется рукой за хаори Танджиро, который смотрит вслед убегающей Незуко.
Зеницу открывает глаза и поджимает под себя ноги, когда ветер усиливается. Рядом не было ни Танджиро, ни Незуко... никого. Был только он, лежащий возле могилы своего друга, и букет из хризантем и колокольчиков.
Зеницу хоть раз задумывался над тем, что будет потом, когда он отрубит голову Незуко? Нет. У него будто наркотическая зависимость. Он лишь хотел привязать её к дереву, дождаться рассвета, слушать, как она орет на него, выгибается, смотреть, как она просто заживо горит. Этот крик напугал бы всех червей в земле. Зеницу после этого обязательно вспорет себе живот. Ему навечно четырнадцать. Он застрял в этом возрасте, когда тобой двигают исключительно эмоции. И эти эмоции заставляют постоянно находиться рядом с этой мразью, как вторая тень. У Зеницу хлещет кровь из носа, он смотрит, как Незуко ест свою новую жертву. Она та ещё паскуда, она гниёт изнутри, она будет гореть в аду, но Зеницу подходит сзади и гладит эту суку по волосам, но намного чаще протыкает ее спину катаной. Никогда выше, до шеи, не доходит.
— Скоро это закончится, Танджиро, — тихо шепчет охотник, принимая сидячее положение, и рукой касается своей груди, где теперь до конца его жизни останется шрам от рук его невесты. — Скоро.
Мрачное небо с серыми почти чёрными облаками будто подтверждает его слова. Зеницу уходит с кладбища, обернувшись напоследок. В этот момент с неба начинают падать крупные капли дождя. Затем тучи сгустились, дождь нарастал. Агацума шел в сторону дома Асами, которой он точно понравился. Она рядом с ним поправляла постоянно свои темные локоны, спрашивала про кольцо на пальце, Зеницу отвечал, что вдовец. Она была симпатичной, она ему нравилась, но подпустить её к себе ближе положенного так и не смог. А сейчас он идёт к её дому, чтобы переночевать и набраться сил перед новой охотой. И с каждым тяжелым шагом Зеницу улавливает посторонние звуки, которые раньше дом его новой знакомой ещё не издавал. Он заходит внутрь, хаори парусом болтается, где-то открыты окна. С него на пол шумно скатывается вода, Зеницу был уверен на все сто процентов, что в доме кто-то ещё есть. И этот звук он не спутает никогда и ни с кем.
Идёт медленно, специально стучит обувью.
— Я тебя прощаю, милая, — рассеянно говорит охотник, останавливаясь возле лужи крови. — У нас что-то наподобие свидания сегодня? — подходит к двери и прислушивается, слышно отчётливое ломание костей. Асами уже не спасти.
Зеницу надеется, что ошибся.
Зеницу надеется, что оказался прав.
Слух никогда не подводил. А запах колокольчиков лишь подтверждает его слова.
— Эй, милая, хоть я и люблю тебя, — продолжает он, смотря на комнату Асами, – но не могу понять, почему ты забыла, кто ты есть на самом деле.
Он не злится на Незуко. Он просто напуган. Ему безумно страшно открывать эту дверь. Зеницу не хочет видеть, как его милая девочка снова на его глазах пожирает человека.
— Скажи мне, милая, — он царапает ногтями деревянную дверь, — почему ты разбиваешь мне сердце...
Эту дверь в эту же секунду проламывает чья-то голова. Зеницу вздрагивает, смотрит на дыру, а затем на отрубленную голову. Как выяснилось, это была Асами. Точнее, её верхняя часть.
Если охотник не хочет входить, то демон сам откроет ему дверь.
Зеницу забегает внутрь.
А потом замирает, не делая больше ни шага, вытянув вперёд катану.
На окне сидит некое ванильно-молочное существо, чье тело было покрыто рисунками из вьющейся лозы, а из лба торчал рог. Существо смотрит внимательно на него, слизывая кровь с отрубленной руки. Зеницу тоже не смеет оторваться от этих родных пронзительных глаз. Агацуме кажется, что в них находятся трупы мотыльков.
Спустя два года после потери двух близких ему людей Зеницу в очередной раз застыл в немом непонимании с вытянутым клинком перед существом с красивыми красными узорами на теле.
Спустя два года Зеницу снова почувствовал, что бессилен перед Незуко.
Демон машет ему отрубленной рукой и слезает с подоконника. У Агацума ноги трясутся, он затаил дыхание, смотря, как его невеста облизывает свои кровавые пальцы.
Зеницу сам себя загнал. Он прекрасно понимал, что не устоит.
Незуко не заставила себя долго ждать. Через секунду она оказалась возле его лица, замахиваясь правой ногой. Если бы Зеницу не успел вовремя отскочить, то его голова отлетела так же, как до этого отлетела голова Асами.
— Какой же ты быстрый, — охотник вздрагивает, когда слышит чужой голос. Он был хриплый, нежный и чарующий. Незуко звучала как настоящее искусство. — Ну давай опять сыграем в догонялки.
И снова набрасывается. Зеницу головой крутит, как поломанный болванчик, катаной наносит удар в бок, со всей силой отбросив демона в книжный шкаф, смотрит на неё глазами брошенной игрушки и не возникает никакого желания сейчас всё бросить, чтобы подбежать помочь. Его это немного радует. Шкаф опасно шатается, но не падает. Агацума оказывается рядом и своими грязными пальцами с обгрызенными под самое мясо ногтями сжимает рукоятку своей катаны, наносит удар. Незуко дёргается, отскочив, но острая часть всё равно задевает челюсть. Демон издает непонятный звук, рана почти сразу же зажила. Незуко своими когтями царапает чужую щеку, Зеницу громко скулит. Всё его тело в шрамах, большинство оставила именно его любимая девочка. Незуко становится выше, стоит напротив него и тяжело дышит.
Зеницу только сейчас заметил пауков в комнате. Видимо, Незуко уже несколько дней ест Асами, она явно ждала Зеницу, раз так долго не покидала дом своей жертвы.
На нее залезает огромный паук, а тараканы в её голове весело пляшут танго, как только они поняли, в какой обстановке они оказались. Они сжирают её плоть изнутри, а паук начинает ползать по её ногам. Незуко его не убирает, пока он своими лапками продолжает лезть выше. Незуко Камадо же навечно двенадцать, она умерла ещё в ту самую ночь вместе со своей семьёй, её нет. Её плоть жрут противные насекомые, жрут её прогнивший разум, не оставляют ничего живого. Паук поднимается ещё выше, по телу бегают мурашки. Её тараканы требуют компании, им нужна новая плоть, паук добирается до её головы, лапками стучит, здоровается, а у Незуко складывается ощущение, что если сейчас она откроет свой рот, то оттуда вылезут червяки. Поэтому она решила снова нанести удар, паук падает, а на него сверху уже падает тот самый книжный шкаф. А Зеницу, если честно, очень больно, когда просишь любви и ласки, а получаешь лишь по уродливой роже. Больно физически. Морально хочется вцепиться в кимоно своей законной невесты, прижаться и уснуть.
Эта самая невеста подпрыгивает и собирается нанести ещё один удар своей ногой, но Зеницу успевает отрезать её. За несколько лет в его черепной коробке уже отложились слова Танджиро, что нельзя подаваться эмоциям, что существуют на свете твари, которым в принципе всё равно, кого бить, а кого насиловать, им действительно плевать, если тебе больно.
— Было весело, но, думаю, пора это заканчивать.
Незуко со всей силой хватает его за запястье, сжимает его так сильно, что тот болезненно стонет. Слышится хруст костей и болезненное «Незуко-чан» от самого невинного и громкого мальчика, которому она доверила своё демоническое сердце.
— Да, кричи громче. Мы здесь одни, нас никто не услышит, — Незуко наклоняет голову, улыбаясь. По губам потекли капли крови, а в следующее мгновение Зеницу с силой ударился спиной об пол так, что едва не выбил из легких весь воздух. Прежде, чем понял, что происходит, демон навалилась сверху всей своей грудой мышц — снова увеличилась.
Катана отлетает в сторону лишь потому, что Зеницу позволяет. Он живой лишь потому, что Незуко позволяет.
— Ты думаешь, я ничего не помню? — тихо шепчет Камадо, наклоняясь ближе. Она носом водит по чужой руке, пока охотник прислушивается к каждому её движению.
Да, она не помнила ничего из своей прошлой жизни, когда в её груди билось человеческое сердце, когда её щеки розовели на холоде, когда она улыбалась, плакала, кричала, боялась, смущалась, любила по-настоящему. Но Незуко почему-то плакала, когда съела своего первого человека. Незуко также плакала, когда нашла могилу с надписью «Танджиро Камадо». Она не знала, почему, она не понимала, кто все эти люди, но она тянула к ним свои кровавые руки. Тянулась к могиле, обнимала и просила прощения.
Она также не понимает, почему сердце стучит быстрее рядом с этим парнем, который сейчас лежит под ней. У них похожие обручальные кольца – Зеницу специально сделал их для своей милой девочки. В животе всё скручивается, когда она смотрит на его безымянный палец, внутри будто действительно были маленькие тараканы, которые своими маленькими ножками бегали по всему телу, вызывая чертовски приятное чувство. Ей хочется разорвать себе живот, чтобы все насекомые повалились на землю вместе с её внутренностями, наконец перестали приносить приятный дискомфорт.
Незуко зарычала и зубами впилась в левую руку Зеницу. Его вкус был таким особенным, таким сладким, чужая кожа таяла у неё во рту. Демон застонал в голос, закатывая глаза от удовольствия, пока Зеницу визжал в агонии.
— Почему у тебя такое печальное лицо? — демон слизывает кровь с его руки, а потом аккуратно целует следы от своих же клыков. — Не бойся меня, милый, мой суженый и родной.
Зеницу запрокидывает голову, не может оттолкнуть эту прекрасную девушку из своего больного сердца. Незуко ласкается своим холодным телом, наклоняется к его лицу и языком вылизывает слезы на щеке, пачкая её кровью, которая стекала из её рта. Она прислоняется лбом к его лбу, ногтями впиваясь в бок, заставляя чужое тело изогнуться ещё сильнее.
— Почему ты не сопротивляешься?
Зеницу не чувствует своё тело, а так он хотя бы ради приличия взял катану. Незуко гладит своими пальчиками его щеку, пачкает ее, Агацума смотрит на нее так ласково и любовно, пока его девочка впивается своими острыми зубами в его кожу на плече. И это не возбуждает, это не романтично, это ужасно больно, поэтому Зеницу кричит из последних сил, параллельно шепчет что-то о вечной любви. И эт�� не прекрасно, это не смешно. Это очень страшно, когда к тебе липнет тело демона, а ты можешь лишь с восхищением смотреть.
— Ответь мне, охотник, кто мы друг другу?
Зеницу вздрагивает, чувствуя приступ тошноты.
— Ты моя девочка, которая красивее заката и рассвета. Я готов убить всех, кто посмел тебя касаться, — тихо отвечает ей Агацума. — Мы дали друг другу клятву в верности и в любви. Поклялись, что всегда будем вместе.
Незуко замирает, перестав уродовать хрупкое тело охотника. А через секунду на лицо Зеницу начали капать чужие слезы. Он вздрагивает, поднимает голову, смотрит на свою милую девочку с тяжелой судьбой.
— Почему я плачу? — голос у нее дрожит. То ли от боли, то ли от злости. — Что это за чувство внутри? Оно раздирает мне грудь, жжёт. Как ты это делаешь?! Прекрати!
Незуко снова рычит, раздирая себе грудь своими же ногтями. Было ощущение, будто она рвала свои красные лозы, которые сковывали её чувства, позволяла своему внутреннему миру выйти наружу.
Зеницу внимательно рассматривает ее бледное тело. Смотрит, как кровь стекает вниз, как она выгибается. Незуко сжимает чужую одежду, рвет ее со всей силой, пока Зеницу пытается сдержать эти чёртовы слезы, которые продолжают течь. Он слишком глубоко дышит, перестал чувствовать левую руку, Незуко плывет перед глазами.
Зеницу хватает ее за руку, тянет на себя и целует. Гладит ее красивую и аккуратную кожу, проводит языком по ровным зубам, выгибаясь от каждого её прикосновения. Теперь осталась только прекрасная Незуко, задыхающаяся Зеницу и запах крови.
— Ты так прекрасна. — вырывается из его рта, когда отстраняется. — Теперь мы одно целое. Я твой жених, а ты моя невеста. Я охотник на демонов, а ты о́ни. Мы снова вместе, на своё месте. Мы…
— …отдали друг другу сердца? — заканчивает за него Незуко, смотря, как её демоническая кровь смешивается с человеческой.
Любовь — это прекрасное чувство. Бог сказал, что каждой твари по паре. Незуко самая настоящая и последняя тварь, а Зеницу лучик света, чьи раны она аккуратно целует, а потом оставляет новые, слушая, как её жених болезненно стонет. Потребность услышать бешеное «я люблю тебя» разрывает грудину изнутри.
Незуко что-то чувствовала, кроме душевной боли.
Незуко своими кровами ногтями разрывает грудную клетку своего жениха.
Зеницу уже перестает слышать, как он кричит. Его мозг отказывается функционировать.
Незуко бешено рвет мышечные ткани и без особого труда ломает кости грудины.
Любовь — прекрасное чувство. О ней поют песни, пишут стихи, слагают легенды. Незуко своими руками пишет свою историю любви, связывая себя с Зеницу узами брака.
— Твоё место здесь, со мной. Ты теперь только мой.
У Камадо руки почему-то трясутся, она этими руками вырывает сердце. Оно всё ещё бьется, оно такое большое, такое теплое. В животе наступает новая волна бабочек, которые своими крыльями царапали её тело, а Зеницу уже не слышит прекрасные звуки любви.
По рукам и ногам льется кровь, под ребрами копошатся мертвые личинки бабочек.
Незуко бережно вкладывает свое сердце в грудь Зеницу, а его забирает себе.
7 notes · View notes
dhabi1610 · 10 months
Text
Tumblr media
4 notes · View notes
dhabi1610 · 10 months
Text
Немного о вреде курения.
Многие маленькие дети читают книжки или смотрят фильмы, где крутые персонажи с сигаретой в зубах делают ну очень крутые дела. А потом эти же дети сами бегут в ларьки с паспортами старших братьев и сестер, чтобы попробовать и стать такими же крутыми. Так вот, если вам захотелось курить, то вы долбоеб и должны извиниться перед мамой.
Но Стэнли Марш держит в руках уже шестую сигарету, сегодня день прогулки за ручку, сегодня можно. И у него даже в мыслях нет, чтобы позвонить своей маме и со слезами на глазах попросить прощение за то, что ему друг подсунул косяк в руки.
Плохому научат только друзья. Друзья — это семья, которую выбираем мы сами. У Стэна много друзей. Он, правда, терпеть не может людей, но довольно быстро вливается в любой коллектив, потому что крутой подросток, который подходит под все пункты «идеальный депрессивный чел». У Стэна много друзей, но лучший только один. И этот друг самый конченый из всех.
Стэн не видел Кайла тысячу четыреста шестьдесят дней. Стэн курит с какими-то мужчинами за сорок за гаражами уже год. Он не помнит их имён, но называет их «подружками», потому что они его угощают. А у самого в кармане только двести рублей, которые он собирается потратить на какой-то доширак и съесть его вместе с Кайлом. Он специально копит, ждёт, когда Кайл откроет двери, поднимется на крышу, сведёт брови и скажет: «у меня новая приставка, пошли играть.»
Стэн не видел Кайла уже тысячу четыреста шестьдесят и один день. Ему интересно, сколько уже людей успели поиграть вместе с Кайлом в новую приставку. На улице прохладно. У Стэнли порванные штаны. У Стэнли грязные волосы. У Стэнли догорает сигарета. У Стэнли, видимо, какие-то заболевания. У Стэнли, кажется, галлюцинации.
Стэнли выдыхает дым, смотрит вперёд и замирает на две минуты и четырнадцать секунд. А потом на трясущихся коленках идёт к парню, который смотрит на него с высоты своих ста восьмидесяти сантиметров. Стэн рассматривает его в ответ, ему хочется выть, он готов разодрать себе всё тело в кровь, лишь бы проснуться от этого прекрасного сна.
— У тебя волосы отрасли.
Стэн не слышит собственный голос, он протягивает руку вперёд, не может никак коснуться стоящего перед ним существа, не чувствует этот родной запах. Он ничего не чувствует. Стэн лишь улыбается своему воображению и тянется за седьмой сигаретой.
— Тебе идёт.
Стэн не знает, как это выглядит со стороны. Стэн хочет проглотить пачку сигарет, потому что такие видение ему не нравятся. Лучше бы увидел, как Лиэн Картман орет на своего единственного любимого сына, пока Эрик будет задыхаться в собственных слезах. Лучше бы...нет, ничего лучше он ещё не придумал. Хотя честно говоря, лучше бы его машина сейчас переехала.
— Кайл, я есть хочу.
И много ещё чего он хочет. Ему хочется прямо сейчас сесть и рассказать Кайлу кучу всего, что с ним случилось за это время. Он хочет рассказать, как попробовал настоящее французское вино и блеванул. Он хочет рассказать, как украл куртку у солиста какой-то неизвестной группы. Куртка, к слову, уже вся грязная и порванная, она сейчас на нем, если что. Он хочет, чтобы Кайл взял его за руку и отправился с ним в Италию.
— Скажи хоть что-нибудь.
Кайл молчит, Кайл вытягивает руку вперёд и кладёт на чужую голову, зарываясь пальцами в волосы. Стэн вздрагивает. Стэн хочет провалиться сквозь землю или зареветь. Галлюцинации разве могут быть настолько реалистичными? Надо прочитать про это, когда он придет в себя. Надо сделать слишком много вещей, когда он придёт в себя. А сейчас он закрывает глаза, чтобы насладиться лаской от своего лучшего (конченого) друга, который даже нереальный, и ему этого достаточно.
Кайл, твою мать, ты меня слышишь? Аллё, ты где?
Кайл, забери меня отсюда.
В слух Стэн этого не говорит. Стэн не забивает этим свою голову. У него руки воняют табаком, он прекрасно знает, что Кайлу это не нравится. У Стэна потекли слезы. У Стэна в голове тараканы бегают по всему черепу, царапаясь своими лапками, пока чужая рука перебирает его волосы.
— Пошли домой, Стэн, — и, Господи, иди ты нахуй с такими фокусами.
И Стэн падает. Потом он проснётся, позвонит Кайлу, ответит ему автоответчик, и расскажет об этом ситуации. Расскажет ему, что в мире появился его двойник, будет размышлять, есть ли и у него двойник, и какой он. Наверное, такой же как и Стэн, это логично. Но это всё с утра. А сейчас он падает. Теряет сознание. Надо было читать тот листочек, где красивыми и умными словами было написано о вреде курения.
Стэн падает, но не чувствует холодный и мокрый асфальт. Он чувствует горячие ладони, чувствует, как его берут на руки, закидывают на тощее плечо и куда-то уносят, он чувствует, как чужие кудри щекочут ему нос, пахнет персиком.
И Стэн ещё не решил, после этого случая он бросит курить или наоборот будет красть на две пачки больше? . .
Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media
6 notes · View notes
dhabi1610 · 10 months
Text
Арсений ненавидел в нём абсолютно всё. Ненавидел его карие глаза, которые при ярком свете становятся янтарными, почти зелёными. Арсений смотрел в эти глаза постоянно. Когда они просто общаются, во время секса, когда вокруг полно других посторонних людей, которые могут плохо о них подумать. И ненавидел. Ненавидел его кудрявые волосы, но постоянно тянулся к ним рукой, чтобы с силой сжать! (Потом он аккуратно их гладил). Ненавидел эту бледную и больную кожу, поэтому постоянно оставлял на ней следы, разукрашивая в красный и синий. Чувствовал себя художником. Перед сном он представлял, как душит Антона. На следующий день он покрывает его шею мелкими поцелуями, не отрываясь.
Арсений ненавидит в нём абсолютно всё, больше всего глаза. Антону нравится в Арсение всё.
2 notes · View notes
dhabi1610 · 10 months
Text
У её мамочки противная улыбка. У Венди же глупая и наивная.
Крошка Венди маленькая девочка. Она одевается в красивое красное платье и надевает красную шапочку, которая прикрывает её тёмные и мягкие волосы. Ей не идёт этот цвет, он лишь подчеркивает её недостатки.
У мамочки грязный фартук, испорченные зубы. Она складывает в корзину пирожки, от которых пахнет тухлятиной. Венди раскачивается на стульчике, улыбается, пытаясь подавить рвотный рефлекс.
Мамочка обнимает её, называет своей деткой, говорит, что она самая лучшая и послушная девочка. Сейчас у Венди улыбка как у матери.
Самая лучшая и послушная девочка собирает ромашки, чтобы сплести венок. Ее милый голосок орёт противной гиеной в ушах: «закрой глаза, малыш, молча раздвинь ноги и думай о прекрасной погоде» — и послушная девочка поднимает свою красную юбочку перед симпатичным и скромным мальчиком. Стэнли, сын охотника, неплохой парень, но всё равно каждый раз отводит взгляд, стесняется, а Венди слишком самостоятельная, чтобы ловкими пальчиками расстегнуть ширинку и сесть на член.
Маминым девочкам так себя вести нельзя, но Венди влюблена.
Эрик Теодор Картман даже человеком себя назвать не может. У него клыкастая пасть, думает исключительно головкой и, возможно, получает всё, что хочет. Плевать, что у него постоянно текут слюни из-за чувства голода, тупит иногда, ведёт себя как конченый ребенок, но разве он виноват, что его постоянно провоцируют?
Разве он виноват, что у крошки Венди слишком неподходящее платье для погоды. И инстинкт самосохранения у девушки, возможно, отсутствует.
Она слышит шаги, снег за спиной слишком громко хрустит.
Венди не глупая девочка, она читает много книжек, потом бежит рассказывать про очередную историю своему возлюбленному, залезая к нему под стол и расстегивая его ширинку. Венди не глупая девочка, она знает, что с незнакомцами разговаривать нельзя, но она всё равно, как тупица, останавливается, когда видит впереди мужчину, которого раньше никогда не встречала.
И у Эрика улыбка куда приятней, чем у её мамочки.
Венди хороша, чертовски хороша. Картман пялится, да всё не в глаза. Он молчит, не видит смысла хотя бы ради приличия начать разговор, ведь все женщины — тупые суки. Наивные, характерные, мерзкие. Помани их пальчиком, на котором дорогое кольцо, и вот она уже прыгает тебе на шею. И он это и делает. Венди открывает рот, сжимая корзину, Картман подносит палец к губам, намекая, что если не хочешь сказать чего-то умного, то держи язык за зубами. А она не собирается блистать умом, это факт.
Становится действительно страшно, когда Картман направляется к ней. Венди хорошая девочка, она много читает. Мамочка, наверное, расстроится, если дочь задержится у бабушки.
Венди бежит по лесу, оставляя на снегу следы от своих красных ботинок. Обувь не подходящая для погоды, видимо, нарядилась для кого-то ещё. И Эрику даже немного грустно. Потому что она уже чья-то. С дефектом. Её тело уже трогали чужие руки, пачкали, целовали. Ты такая противная, крошка Венди.
Картман смотрит, как чужая фигура скрывается за деревьями, и смеётся звонкой гиеной на весь лес, пока у Венди бегают мурашки по всему телу.
Картман насильник, маньяк, каннибал. Такие люди находятся везде, каждый второй с удовольствием бы изуродовал твою чистую и невинную душу. Крошка Венди хорошая девочка, но она спровоцировала. Сама виновата, поэтому не будет дурой рядом со своей личной убийцей.
Венди прячется за деревом, пытается восстановить дыхание, думает, как дойти до дома бабушки и спрятаться там, хочет, чтобы пришёл Стэн со своим ружьём, которым он, блять, так пользоваться и не научился. Но никто не придет.
Милая, тебе некуда бежать.
Венди показывается из своего укрытия и её впечатывают в дерево. Картман вплетает свои грязные, пальцы в темные волосы и даже мягко массирует кожу, пока по её лицу на белый снег капает кровь.
Прости, детка, он не виноват. Это всё инстинкты. Венди извинения его не слышит, орёт бешеной свиньёй, пока Эрик задирает её яркую красную юбку, затыкая ей рот ее же трусами.
Мамины девочки слушаются старших, ведь они умнее, у них полно опыта, дети ещё маленькие, с ними можно делать всё, что хочется, они же ещё такие глупые. Картман открывает клыкастую пасть и со всей дурью прокусывает ей плечо. Девичий крик слышен, даже когда её во второй раз бьют об дерево. Эрик готов прямо сейчас вырвать ей руки и ноги — они мешают. Но вместо этого только ломает.
Никакой принц не придет на помощь, все радостно отмечают какой-то очередной праздник, пока твоё сломанное тело трахают в лесу.
Надо было слушаться маму и одеться по погоде, а теперь хрипи с тканью, которая впитала в себя кровь и слезы, во рту, ведь дышать с рукой на шее действительно сложно.
Извращенцы окружают тебя со всех сторон, они ждут тебя за углом, чтобы испачкать в грязи.
Венди уже ничего не чувствует, а у Картмана недостаток человечины в организме. Тебе пиздецки страшно, а ему....нормально. Так и должно быть.
— не надо быть такой дурой. Сидела бы лучше дома, — Картман гладит её по глупой головушке, думает, сколько времени он потратит, пока сожрёт её полностью.
А Венди больше ничего не слышит.
Венди больше ничего не чувствует.
Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media
0 notes
dhabi1610 · 10 months
Text
В телевизоре и газетах довольно историй, где знаменитости показывают свою личную жизнь. Весь мир может лицизреть, какие они счастливые: живут в огромном особняке около моря, едят необычную еду и катаются на дорогих машинах. Знаменитости всем желают найти своё счастье, а люди всё поглощают, у них уже болит голова от всех этих страстей, но они всё равно радуются, когда какая-то популярная актриса в красивом дорогом платье показывает кольцо на пальце, целуя своего жениха.
Энид, смотря всё это, недовольно морщится. Лучше бы они показали миру настоящую любовь, а не этот цирк, верно?
Но деньги решают многое. Энид получает достаточно, чтобы участвовать в этой глупой комедии, где закадровый голос подсказывает зрителям, когда нужно смеяться. И её семья активно наблюдает за всем этим дерьмом, радуясь, что из такой маленькой девочки с глупыми мыслями выросла популярная певица. Уэнсдей, кстати, не нравится голос Энид. Уэнсдей мечтает стать солисткой в их дуете, но продюсер протягивает ей гитару, намекая на то, что девочки должны устроить достойное шоу. Уэнсдей кивает головой, а Энид тяжело вздыхает, понимая, что по-другому не получится.
Энид, на самом деле, знает много. Она знает, как правильно держать осанку, она знает, как нравиться публике, она знает, как решить пятнадцатую задачу в ЕГЭ по математике, хотя она его даже не сдавала. Энид знает много, но не знает, как закончить этот спектакль, автор которого конченный извращенец. Уэнсдей, кажется, всё равно.
Уэнсдей Аддамс всю свою сознательную жизнь играла на гитаре. Её отцу нравится, когда она играет на этом инструменте. Он постоянно хвастается этим перед другими, говорит, что у его дочери настоящий талант. Уэнсдей же хотела играть на виолончели. Её отец недовольно цокает, когда замечает смычок у неё под кроватью. Очередной скандал, после него она смотрит на своего брата, который довольно фыркает. У Уэнсдей куча синяков по всему телу, которые она скрывает под одеждой, больные ноги и полно несбывшихся желаний, написанных неровным почерком в жёлтой тетрадке. Уэнсдей всегда хотела себе красивые длинные ногти, но гитара не позволяет ей такого удовольствия. Девушка с завистью смотрит на ногти Энид, которые та из-за стресса иногда грызёт.
Энид же мечтает надеть белое платье, мечтает о том, чтобы Аякс Петрополус надел ей кольцо на палец. Но Аякс протирает стаканы в баре, пока Уэнсдей лезет Энид под юбку, вызывая радостные вопли фанатов. Энид мечтает о том, чтобы горло перестало болеть после каждого концерта, Энид мечтает о домашнем кролике, которого она не может завести из-за аллергии, Энид мечтает о сыне, который будет носить фамилию Петрополус.
Уэнсдей мечтает увидеть вживую верблюда и нормально поспать. Мечтает о том, чтобы её брат перестал так противно хихикать, а мать перестала так слащаво улыбаться. Но ни Уэнсдей, ни Энид не принцессы Дисней. Они не будут загадывать желание на падающую звезду. Им двадцать с лишним, и обе до сих пор не знают, чего хотят. Энид была бы рада встретить принца (Аякса) на белом коне, Уэнсдей же с удовольствием съела бы отравленное яблоко, надеясь, что гроб всё-таки закопают.
Но сказки остались в жёлтой тетрадке с несбывшимися мечтами. Поэтому они вынуждены ехать в пять утра на съёмку ИХ общей песни. Красивая песня и дурацкий клип, который обязательно попадёт в рекомендации, если они сделают всё правильно. У Энид всё лицо жжёт из-за тонны макияжа, платье жмёт, когда она вместе с Уэнсдей поёт новый альбом на большой сцене в Санкт-Петербурге. Фанаты радостно что-то кричат, девушки русский не знают. Энид садится к Уэнсдей на колени, продолжая слушать вопли. Поёт последний куплет, пока Аддамс скользит языком с другой стороны микрофона в руках у Синклер, обхватывает его губами и смотрит глаза в глаза. Люди любят шоу, люди конченные, им нравится смотреть на такое, им нравится быть обманутыми, а Энид нравится зарабатывать. Она хватает Уэнсдей за волосы, тянет и впечатывается губами в её растянувшийся в улыбке рот, и Уэнсдей стонет, кладет руки на шею и тянет на себя что есть сил.
Люди любят шоу, через пару часов во всём интернете будет говориться только про это, фанаты радостно прыгают, пытаясь сфотографировать данный момент на свои смартфоны. Энид же будет всю ночь читать комментарии хейтеров. Пагсли впервые не смеётся над сестрой и даже говорит, что чувствует гордость, ведь его старшая сестра настоящая звезда.
Уэнсдей мечтает о том, чтобы её семья наконец отстала от нее, Энид же мечтает, чтобы Аякс целовал её также, как это делает её напарница.
Но Аякс даже не смотрит на неё, Аякс хватает за бедра какую-то девушку, целует в губы и шепчет в ухо её имя. Энид никогда не назовет этим чёртовым именем свою дочь.
Энид, когда это всё только началось, думала, что будет счастлива. Энид начала курить. Энид бьётся головой об стенку, пока с её рук на пол капает её собственная кровь. Уродует своё тело, и ей даже не больно. Она просто устала. На языке вертится: «заберите меня отсюда». Синклер ревёт каждую ночь, засыпает с красными глазами, а просыпается с головной болью. У Уэнсдей под кроватью лежат куча успокоительных в красивых упаковках с липой и витамином В6, на тумбочке стоит стакан с водой, рядом лежит Энид. Заснуть не получается. Уэнсдей мечтает увидеть красивый сон, Энид мечтает задохнуться в собст��енных слезах.
Им дают номер с двухспальной кроватью. Энид час тупо лежит и смотрит в окно, слышит, как вода в душе выключается, слышит шаги, чувствует, как рядом с ней кто-то ложится.
— Ты знаешь, я тебя ненавижу.
Энид поворачивается на спину, краем глаза смотрит на Уэнсдей, которая трёт свои сонные глаза. В комнате холодно, у Аддамс по всему телу бегают мурашки, Синклер лишь морщится.
— Ты не виновата в этом, но ты и часть всего этого, — продолжает Энид, и её тошнит от самой себя. В таком состоянии она напоминает Уэнсдей собственную мать. Такой же цвет волос, такие же глаза и пальцы. Только ноги не раздвигает. В желудке от этих мыслей всё скручивает. Уэнсдей хватается за живот, сжимая второй рукой простыню. — Я с удовольствием бы засунула в твой рот ствол.
— Звучит многообещающе.
Энид берёт в руки бутылку с виски и делает глоток. Продюсер запрещает им пить. На самом деле, он многое им запрещает, но Энид с удовольствием послала бы его куда-нибудь. Но этого она не делает, потому что играет роль хорошей девочки.
— Это была плохая идея...позвонить тебе и пригласить выступать вместе.
Уэнсдей поворачивается на бок, тянет руки к верхней пуговице на рубашки Энид и расстёгивает. Рукой отодвигает воротник, рассматривая свежие шрамы, которые Синклер успела сегодня оставить. Энид мечтает быстрее протрезветь. Энид делает ещё один глоток, пока Уэнсдей расстёгивает её рубашку дальше.
— Так нельзя.
Нельзя делать много вещей. Нельзя красть из магазина, нельзя врать, нельзя насиловать детей, нельзя лезть в чужую жизнь, нельзя у б и в а т ь. Уэнсдей прижимается губами к её шрамам, когда по розовым щекам покатились слезы. Энид очень ранимая девочка, Энид легко обижается. Обижается на своих родственников, обижается на своего продюсера, обижается на Аякса, обижается на Уэнсдей. Неприятное чувство. Энид мечтает вырвать себе позвонки, пока её шея покрывается красным пятнами.
С утра в спальне дорогого отеля темно и прохладно, на улице гремит гром. Голова жутко болит, самочувствие ужасное, тяжело дышать, глаза слипаются.
Энид выпивает намного больше таблеток, чем должна, пока Аддамс спит впервые за несколько месяцев.
— Спокойной ночи, Уэнсдей. И прощай.
Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media
4 notes · View notes
dhabi1610 · 10 months
Text
Бен, если честно, совершенно перестал понимать людей.
Мальчик стоит на краю крыши особняка без страха упасть и просьб господипожалуста. Соскользнет – неважно. Соскользнет – не умрет. У мальчика светлые волосы в грязи и мусоре, был бы он живой, у него бы завелись вши и лишай, точно было бы бешенство. Тут умирай, не умирай, в конечном итоге всё равно в земле валяться будешь. Он чешет грудную клетку и соскребает с кожи засохшие коросты. Сегодня очередная девушка со смазливым личиком и кривыми зубами выбросилась в окно из-за нераздельной любви (из-за Бена). А потом эти же люди говорят, что любовь — это самое прекрасное чувство на земле. Говорят, что не поймешь, пока не полюбишь. Бен не понимает. Он не понимает ничего, что касается ЖИВЫХ людей.
Бену противно от всего этого, аж блевать хочется. Он чешет свои руки, хочет содрать в кровь тонкий слой эпидермиса, оставить ноющие раны, которые будут доказательством того, что он всё ещё живой. Но ничего не получается. Его тело уже давно сгнило.
Когда дети рождаются, то получают счастливый билетик, Бен его нагло просрал, поэтому вынужден проводить свои лучше годы в лесу, будучи мертвым подростком. В лесу всегда что-то происходит, но это не всегда приятные вещи. Люди слепы, они улыбаются опасности своей слащавой улыбочкой, сжимают свой счастливый билетик. Но как только заходят дальше, то, о божечки, теряют свое счастье, пачкают свои тела и душу. Лес будто заглатывает, тут теперь грязно, некрасиво, ужасно. Города, поселки...люди везде одинаковые. Есть, конечно, немного индивидуальности, но это для вида, чтобы скучно не было. Так что мой тебе совет, девочка моя, достань свою счастливую жизнь, и веселись, убивай, кради, трахайся, влюбляйся, реви, а потом сдохни самым отвратительным способ. Не потеряй только билетик раньше времени.
Бен бы с удовольствием нашел этот билетик, хотел снова стать такой же, как все эти люди. Стать живым. Он бы с удовольствием стал таким же противным и мерзким, лишь бы не находиться здесь. Стадный инстинкт давит, даже умереть спокойно не дают.
Поток мыслей останавливает огромный паук, который ползет к нему. Таракашки в его голове весело пляшут танго, а этот паук смог на него забраться. Смог забраться на материальную оболочку. Бен его не убирает, пока он своими лапками продолжает лезть выше. Бен даже вздрагивает, когда чувствует, как его тактильные рецепторы снова начали выполнять свою работу. Его настоящее тело жрут противные насекомые, пожирают его прогнивший разум, не оставляют ничего живого. Но сейчас паук поднимается ещё выше, по телу бегают мурашки, офигенное ощущение. Просто волшебное, Бен даже закрывает глаза, чтобы насладиться им. Паук добирает до его головы, лапками стучит, здоровается, а у Бена складывается ощущение, что если сейчас она откроет свой рот, то оттуда вылезут червяки. А потом паук проходит сквозь его тело и падает на спину рядом на пол.
— да т-т-твою м-м-мать, — тихо произносит Бен, будто старая советская кассета, собственный голос кажется таким чужим, что просто кошмар. И ножом протыкает паука насквозь.
Tumblr media Tumblr media
2 notes · View notes
dhabi1610 · 10 months
Text
Антон Шастун просыпается ближе к двенадцати часам дня. Он может позволить себе спать до вечера, его смена начинается только в десять, но двух часов сна ему почему-то всегда хватает. Работа бармена отнимает много сил, даже если со стороны это так не выглядит. Стоять несколько часов за барной стой��ой тяжело, поэтому в девять двадцать он пьёт кофе, читая ночные сообщения от Иры. Она пишет о своем тупом боссе, спрашивает, приедет ли Антон за ней, чтобы вместе поехать в клуб. Слушает про её «успокоительное», которое каждое утро Антон провожает до квартиры. «Успокоительным» он называет Арса, потому что до сих пор не знает его настоящего имени. Ему плевать. Антон хочет, чтобы люди перестали разбивать посуду в баре, хочет, чтобы ноги Арса были на его плечах, а не на шесте. Но эти ноги каждую пятницу царапает Ира.
Арсений Попов живёт одной работой. Его знакомые никогда бы и не подумали, что из маленького мальчика, который увлекался танцами, вырастит любимец публики ночных клубов. Ему звонит Ира, говорит, что приедет посмотреть на него, когда закончится рабочая смена. Арсений знает, что смена у Кузнецовой заканчивается в шесть, но торчит она там из-за «своего будущего мужа, но он правда ещё об этом не знает», который носит порванные вещи, потому что модный, иногда провожает его до дома, каждый раз рассказывает, как по пьяне съел червяка, а потом жёстко блевал, а коленки у него постоянно стёрты в кровь. Арсений только недавно понял, что так и не назвал ему своего имени. Парень обязательно подготавливается к встрече. Он сам ещё не понимает, для кого именно наряжается. На нем развратное чёрное платье, которое плотно облегает его тело, высокие шпильки, вызывающий макияж и этот блядский взгляд, который он будет постоянно кидать на бармена. После смены Ира наверняка захочет выпустить пар. Хотя в последнее время они просто лежат голые в кровати и разговаривают. Арсений танцовщик, а не шлюха, но почему-то Ире никогда отказать не может. Арсений тоже хочет выпустить пар, хочет, чтобы конченые извращенцы забыли дорогу в этот клуб и перестали случайно трогать его член, когда суют деньги в трусы, хочет перестать смазывать больные ноги дорогими кремами и провожать спину «лучшего друга своей пассии» пустым взглядом. Арсений хочет, чтобы он остался, подошёл к нему и, возможно, случайно поцеловал. Арсений будет рад, если Антон хотя бы обернётся. Но нет, во рту привкус дешевого алкоголя, за угол дома удаляется спина Антона.
Ирина Кузнецова приходит на работу в восемь. Магазин видеокассет открывается в девять. Весь этот час она смотрит на Антона, который приходит сюда после очередной ночной смены (после того, как проводил Арса до дома) и пытается найти песню, которая играла на сегодняшнем выступление Арсения Попова. И ведь находит же. За это час Ира не успевает выпить кофе, не успевает покурить (она не курит, но даже если бы курила, то не успела бы), ни проснуться толком. Она торчит в баре до четырёх, пока ее невзаимная детская любовь, Антон, будет смотреть на своего-краша-которого-я-не-достоин-и-вы-вроде-вместе. Ира познакомилась с Арсением случайно, когда в очередной раз пришла навестить Антона. Увидела Арсения, этим же вечером, тот помог успокоиться после очередной истерики, в которой виноват был, конечно же, Антон со своим «мы просто друзья». Ей плевать, если её рано или поздно уволят, но она из-за всех сил держится за это место, и дело не только в Антоне (дело только в нём), который обожает приходить и слушать музыку. Ире тоже нравится музыка, а также ей безумно нравится Антон, который сорок минут сидит рядом с ней с закрытыми глазами, стуча пальцами по разбитым коленкам в такт очередной песне. Ира хочет, чтобы Арсений чаще выступал, потому что он чертовски прекрасен на шесте, хочет, чтобы Антон наконец-то перестал видеть в ней лучшую подругу детства и остался с ней, прижал к себе и больше никогда не отпускал, хочет, чтобы эти двое перестали так смотреть друг на друга.
Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media
4 notes · View notes
dhabi1610 · 10 months
Text
Арсений не любит свою работу, потому что считает ее глупой. Арсений не любит машину, потому что считает, что она слишком яркая. Он знает, что достоин лучшего, чем просто отвозить людей туда, куда им нужно. Обычно эти люди такие наглые, что просто ужас. Арсений не хочет быть простым таксистом, потому что устал делать одно и то же изо дня в день. Снова и снова. Он просто устал от всего этого, ему нужен перерыв. Попов должен выступать на сцене, Арсений должен слушать аплодисменты, когда выходит из-за кул��с. Арсений должен быть в другом месте. Ему сорок лет, а он мечтает стать актером. Его могло бы ждать великое будущее, однако судьба решила так, что он каждый день возит незнакомых ему людей к месту назначения.
Но кое-что никогда не менялось.
Пятница. Все ждут пятницу, но не таксисты. Очередная загруженная ночь, потому что все разошлись по клубам. И вот поступает заказ. Арсений уже морально готовится к тому, чтобы опять везти какое-то нетрезвое и буйное существо, так ещё и смотреть за ним, чтобы ничего не загадило. Арсений слушает ругательства и смех, Арсений слушает осуждение, над Арсением и его будущим смеются. Попов закрывает глаза и представляет, что он сейчас на сцене, там, где он и должен быть. Но когда приходит заказ из спального района, в животе всё сворачивается в узел, все обиды уходят на задний план, он снова возвращается в реальность. Арсений принимает заказ и едет в район, который почти за углом.
Арсений останавливается у многоэтажки. Он видит, как из подъезда выходит фигура. Как и всегда, он ждет, приоткрыв окно, сидя на водительском сидении, пока пассажир займет свое место. Он не смотрит на пассажира, лишь спрашивает:
— До южного парка? — он слышит, как закрывается задняя дверь и трогается с места, не дожидаясь ответа.
— Да, — тихий голос, чуть с хрипотцой, но при этом странно-мальчишеский. Арсений поднимает взгляд и смотрит в зеркало, на пассажира.
Там, со светлыми кудрявыми волосами, сидит парень, который выглядит чужим и отстраненным, будто не вписывается в этот мир. Он занят чем-то своим. Смотрит в телефон и покусывает губу, сосредоточенно что-то читая и набирая. Длинные пальцы бегают по экрану. Это смотрится необычно.
Пятницы бывают разные, но есть вещь, которая никогда не меняется. Каждую пятницу Арсений ездит в спальный район, приняв заказ. Каждый раз из новых квартир и домов он забирает этого паренька. Только по пятницам и только в одном районе, но всегда — из разных домов и подъездов. Они не разговаривают, ограничивая диалог парой фраз: «До южного парка?», и всегда в ответ тихое «Да», а по прибытии на место — «Оплата по карте. Спасибо» — и он выходит из машины, а потом с разных карт приходят деньги за поездку.
Антона здесь тоже не должно быть. Антон должен сидеть в красивом кресле и слушать крики фанатов. Антон мечтает совершенно о другой жизни. Антон учится там, где не хочет. Антон угробил свое будущее в десятом классе. Арсению жизнь угробили вступительные экзамены. Они могли бы встретиться совершенно в других условиях, в другом месте, в другом мире, возможно, они были бы друзьями.
Арсений бы бросил эту работу, но мысли о странном парне, имя которого он не знал, крутятся в его голове. Арсений ненавидит свою работу, но каждый раз он ждет пятницу, чтобы забрать этого ангела из нового дома и отвести в старую многоэтажку у южного парка.
Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media
8 notes · View notes
dhabi1610 · 10 months
Text
Сейчас я пишу кроссовер по «Оно» и «Южному парку». Душу ВЛОЖИЛА. Называется «What happened in September!»
Описание: Раз в 27 лет в Южном парке бесследно исчезают люди. Убийца так и не был найден. Детям предстоит встретиться лицом к лицу не только с дурацкими идеями Картмана, но и со своим главным страхом, у которого даже нет имени.
кроссовер, где Оно обитает в канализации Южного парка.
Выложено пока только две главы, но мне бы всё равно очень бы хотелось узнать чужое мнение. Принимается любая критика, прочитать можно на Фикбуке.
Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media
Спасибо за внимание. Приятного чтения. :*
0 notes
dhabi1610 · 10 months
Text
Tumblr media
кхм, я готова. А к чему я готова?
Ха-ха-ха.
Я начинающий писатель неудачник, который очень пытается исправить свою жизнь в лучшую сторону, потому что я недовольна! Но я не знаю с чего начать, я не умею таким заниматься, ПОМОГИТЕ. Пытаюсь разобраться во всех ваших кнопках, чувствую себя бабкой, а! Живу писательством, хочу опозорить свое творчество на весь интернет!
Буду выкладывать свои работы, надеюсь, найдется моя аудитория, которой понравится, как я умею буквы складывать в текст. Всем спасибо! :)
3 notes · View notes