#tnt txt | Explore Tumblr Posts and Blogs

moderndartagnan · 1 year

Text

[ДЕНЬ 13: ДРОЖЬ]

Уилбур сжимает кулаки. Яростная, злая дрожь обнимает его холодные ладони; недовольство и раздражение нигде не могут найти себе выхода, но рвутся, рвутся, рвутся, заставляя Уилбура нервно дрожать и тревожно оглядываться — он, блять, просто вне себе от злости.

Стало труднее контролировать эмоции. Скорее всего, это было побочкой воскрешения — а кто его, впрочем, знает. Дрим тщательных исследований не проводил и результаты не фиксировал, его и без того считают ебанутым на всю голову монстром. Справедливо.

Но Уилбур и так неплохо справляется. Томми, по его же словам, воскрешение далось тяжело, по догадкам Уилбура — с крупными истериками, белой полоской в волосах и новой травмой. У Уилбура, наверняка, так же, но он это игнорирует, он не пытается себе врать, просто не обращает внимания, с искренним удивлением после подмечая новые интересные мысли и ощущения. В лимбо долгий самоанализ составлял львиную долю его посмертного времяпровождения, но сейчас, когда у него есть воля и выбор, это всё ушло на второй план.

Уилбур неплохо справляется, но это —

Стало труднее контролировать эмоции. Он и раньше не мог похвастаться превосходным самоконтролем, но пару лет назад, по крайней мере, ещё мог уместить желание ударить кого-то в лёгкой ухмылке и акцентом обращении.

Сейчас желание впечатать Квакити в стену в нём отзывается ощутимой дрожью. Страшно представить, как со стороны выглядит его белое, искаженное горячей яростью лицо — кипящее раздражение обжигало его изнутри, не смотря на то, что кожа по-прежнему оставалась мертвенно-холодной.

Упрямому и мятежному Квакити не нужно было стараться, чтобы довести его до белой горячки. Одно его существование рядом уже было достаточной причиной для легкого фонового раздражения — ты, Уилбур, сам собирай себя по кусочкам после воскрешения, никто тебе не поможет, собирай и смотри, как Квакити по правилам строит свою надёжную и нерушимую империю на обгоревших костях Л'Мэнбурга.

Уилбуру уже не болит.

Ничего не дёргается, ничего не воет с тоской и грустью по былым временам — он заболел, умер и воскрес, у него есть новые планы и новые цели, но на их осуществление уйдёт гораздо больше времени, потому что у него больше нет чужой слепой любви, у него нет прежнего доверия. Другие тоже переболели, стали умнее и расчетливее — они следуют за Квакити, потому что его обещания звучат... надёжнее, что ли. У него точно есть, что им предложить.

Уилбура это раздражает — до скрежета зубов, до дрожи, до желания сомкнуть холодные трясущиеся пальцы вокруг смуглой шеи Квакити. Все мысли, так или иначе, вертятся вокруг него.

Уилл привык хоронить правду в намёках и полутонах, подавать её другим мягко и выдержанно, как бы и сделал настоящий лидер, делающий всё для своих людей. Но с собой он всегда был предельно честен — как бы его не пугали и не настораживали собственные мысли. Желание сломать Квакити и его недострану, убрать конкурента и вернуть себе влияние и уважение, было естественным и вполне объяснимым. С желанием отчаянно кусать его губы, напитывать каждый поцелуй ядом и желчью, исступлённо прижиматься лбом к его холодному, дрожащему плечу каждую ночь было гораздо труднее.

Он пытался убедить себя в том, что это просто более приятный и действенный способ поставить Квакити на место. По сравнению с жаркими ночами, полными озлобленности и ненависти друг к другу, обычные драки стали чем-то скучным и пошлым — физически он сильнее Квакити, побеждать его, прижимая к любой плоской поверхности и заламывая руки за спиной, ему быстро надоело.

Кью ворочался, недовольно сопел и клялся, что когда-то его убьет. Это тоже скучно — со смертью Уилбур уже знаком, это вовсе не пугает, вряд ли он снова попадёт на ту проклятую платформу.

Кью дрожал, пытаясь выстоять под натиском его ядовитых слов, и у него неплохо получалось. Делать вид, будто его ничего из этого не задевает, Квакити умел так же хорошо, как Уилбур умел лгать людям прямо в лицо. Лгать другим, не себе. С собой он всегда был честен.

Лас Невадас был костью, застрявшей в его горле. Это был неприступный замок, отдельное королевство, спрятанное за семью замками, куда ему был закрыт вход, и это бесило, бесило, бесило — после всего, что он сделал, Квакити вдруг решил стать его камнем преткновения, его проблемой, вечно мозолящей глаза. Уилбур покорял новые вершины, но смерть столкнула его обратно в глубокую яму — ни власти, ни уважения, лишь погнутая корона, раздутое самомнение и обрывки флага Л'Мэнбурга, косо пришитые к рукавам грязного плаща — как обрывки былого величия, как тяжёлое напоминание о том, что Уилбур сам виноват во всех своих проблемах.

Но теперь у него был опыт и азартное желание достичь новой цели, пережившее с ним этот мучительный цикл смерти-воскрешения. Немного напрягало, что он превращался в Шлатта по отношению к Квакити, но пока не настолько, чтобы что-то с этим делать. Он лучше Шлатта — как минимум тем, что жив прямо сейчас.

Уилбур ненавидел Квакити до дрожи в пальцах и обожал этими же пальцами до дрожи доводить его.

Исступление, искупление — наводящие мысли посещали его пустую голову, когда он сжимал в объятиях Квакити, дрожащего от посторгазменной истомы, и смотрел на золотой крестик, съехавший с его спины на искусанное Уилбуром плечо. До крови и синяков — минимум полторы недели Квакити будет мучаться с ноющей болью и навязчивыми разноцветными пятнами.

Мелко подрагивающими пальцами Квакити вплетвлся в его грязные кудрявые волосы и доверчиво тянулся за новыми поцелуями, рассчитывая продлить хрупкие минуты этой тошнотворной сентиментальности и нежности; Уилбур целовал его в ответ и вспоминал, как утром сжимал ладони в кулаки, борясь с желанием проехаться костяшками по его скуле — заткнуть, поставить на место, убрать конкурента, сломать, уничтожить.

Всё мысли, так или иначе, вертятся вокруг Квакити.

Любовь, в самом её извращенном и больном виде, пульсирующей болью ныла у него в лёгких, напоминая Уилбуру о том, что он ещё живой. Он врал другим в лицо, не испытывая при этом мук совести, но старался никогда не врать себе. Уилбур, наверное, постарается это игнорировать — как и ту большую травму, что оставило ему воскрешение в качестве невидимого креста.

Главное теперь — не перепутать уродливую, жалкую и болезненная любовь с раком лёгких.

#tnt duo #dsmp au #writober #wilbur soot #alex quackity #quackity #quackbur #angst #txt angst

6 notes · View notes