Tumgik
#мир на ладони
gkh11 · 2 years
Text
Мир на ладони 2 сезон дата выхода
Приветствую, вас. Вы посмотрели первый сезон, а второй будет, но разумеется его придется немного подождать.... Читать дальше »
0 notes
lina-vas-dom · 8 months
Text
Tumblr media
Цветная осень - вечер года - Мне улыбается светло. Но между мною и природой Возникло тонкое стекло. Весь этот мир - как на ладони, Но мне обратно не идти. Еще я с вами, но в вагоне, Еще я дома, но в пути. /С. Маршак
Tumblr media
The colorful autumn is the evening of the year Smiles at me brightly. But between me and nature There's a thin glass The whole world is in the palm of my hand, But I can't go back I'm still with you, but I'm on the train, I'm still at home, but I'm on my way. /S. Marshak
163 notes · View notes
moonbeam108 · 7 months
Text
Psycho-эстафета
Можете просто отвечать по фану. Можете глубоко задумываться над ответом и впоследствии размышлять о том, что это для вас значит, как отражает вашу жизнь, вас, вашу личность, ваш внутренний мир.
Уверен, если вы захотите использовать эти вопросы эстафеты как просто интересное времяпрепровождение, на выходе в своих ответах вы сможете познакомиться с собой поближе и получите пищу для ума - и сердца.
So, the questions:
О чём вас никто никогда не спрашивает из близких вам людей, но вы бы очень хотели, чтобы вас искренне спросили?
Когда, где и при каких обстоятельствах вы в последний раз смотрели вдаль и переживали тоску? О чём вы тогда думали?
Представьте, что ваши базовые физиологические потребности (в сне, еде, гигиене и необходимости пользоваться уборной) вечно удовлетворены (как если бы боженька ввёл читкод testingcheatsenabled true à «выключить потребности») + у вас всё ок со здоровьем. Чем бы вы стали заниматься? (Есть\пить с удовольствием, спать и видеть сны вы можете, просто это больше не является телесной потребностью) (!) Потребность в общении и отдыхе\развлечении придётся восполнять самостоятельно.
Представьте, что злая ведьма заколдовала вас, и вы навечно превратитесь в какой-то объект неживой природы. Но вы можете выбрать, во что превратитесь. Чем бы вы стали? Почему именно этим? К кому в руки вы хотели бы попасть в виде этого предмета\объекта?
Ваш идеальный партнёр\ша, принц\принцесса из идеального мира фантазий: с каким цветом, тактильным ощущением\текстурой, звуком, запахом, вкусом (?!) этот человек из вашего образа?
Чё-т я прям сам призадумался. XD Наверное, прямо сейчас, на этом этапе жизни, ничего такого нет. Но в юности мне всегда очень хотелось, чтобы меня спрашивали: "Тебя сейчас что-то гложет? Тебе больно?" Это было скорее... тайное желание. На самом деле я делал всё, чтобы никто меня об этом не спросил: я стремился сам обо всех позаботиться, а сам максимально старался сливать с тенями, быть незаметными, разговаривать так, чтобы говорить не обо мне и не о своей боли. Такое было амбивалентное переживание.
В последний раз это было в апреле. Я на два дня выехал из Армении, приехал в свой родной подмосковный город, сходил в своё место силы - на смотровую площадку, откуда открывается вид на поля, реку, леса и церквушку вдалеке. И бесконеченое небо. Я думал о том, какая это хрупкая штука - жизнь. Ещё до 24 февраля всё было просто и понятно. Обычно. Я жил у себя дома со своими котами. Я мог навещать маму, папу и друзей. А потом всё разрушилось - и я иммигрировал. Я думал: когда я в следующий раз смогу сюда прийти? И как много одиночества в том, чтобы выдерживать все свои чувства и эту жизнь. Можно об этом сколько угодно разговаривать с другими, разделять чувства и т.д., но в сущности всё равно только я сталкиваюсь со своими чувствами, только я знаю, каково это - быть мной. От этого горько и тоскливо.
Я бы точно больше учился. А ещё я дополнительно пошёл бы устроился баристой. ДЛЯ ДУШИ! Кто-то для души таксует, а я бы для души работал в кофейне (не просто в палатке с кофе, а вот прям в Кофейне, где 100.000 сортов кофе, представлены все способы заваривания и т.д. там, где кофе - это высокое алхимическое искусство). Я бы гулял по ночному городу, когда совсем никого нет. Я прикладывал бы больше усилий в своём профессиональном продвижении. Чаще бы садился за написание музыки и стихов. И фанфиков. Больше бы читал\слушал аудиокниг. Больше бы медитировал.
Почему-то мне сразу приходит в голову, что я стал бы чашкой. Очень красивой традиционной глиняной чашкой, которую используют в чайной церемонии. Я бы попал в руки какому-нибудь парню, который любит чайное искусство, устраивает чайные сессии для себя, чтобы посидеть и поразмышлять, любит так собирать у себя на чай друзей. Я стал бы чашкой, потому что тогда я всегда чувствовал бы, как меня держат живые, тёплые человеческие руки, как я легко умещаюсь в ладони и как ко мне мягко прикасаются губами, а я питаю человека душистым чаем, который удерживаю в своих берегах.
Его цвет - очень красивый древесно-коричневый с позолотами. Тактильное ощущение - фактурная, немного шершавая, обожжённая глина, к которой очень хочется прикасаться. Его звук - это звук низкого, гулкого горна, в который гудят пастухи ранним утром где-нибудь в Швеции, когда зовут пушистых овечек вернуться с прогулки домой. Его аромат - сандал, табак, ваниль, ржаной хлеб, хмель. Его вкус - пропитанный ромом марципан. Сладковатый, с благородной горчинкой и алкогольными нотками.
Передаю эстафету @sunflowerchek @burn-sparing-no-soul @sashapsyh @reikadied @milkisssssss @book-phoenix @dfksworld
@lis-ya @0ray-leaf0 @eltadelta @lev1tan @dmmyring @yourcaptainnancy @m4kemef33l @yelkjovo @kjwawa @klitzeklein-l @dandelionda  @hexleyvi @heghogsblog @koirnezra @nebolubit @annygree @vpolnoch @marthagaiman @elegantdefendorearthquake @aczamaz @granatovoe-vintso @newpelmeshka @iwadislis @roman-o @fiel-vole @ilifego @wronghomes @talleyran
🤞
99 notes · View notes
hoteldreamss · 2 months
Text
Ivar the Boneless || imagine
Tumblr media
Метки: флафф
Слов: 321
Ивар просыпается от того, что чувствует твои нежные прикосновения на своём теле. Пробуждение для него такое же прекрасное как и сон. Ему нравилось открывать глаза и приходить в себя, из-за твоих прикосновений, поцелуев, слышать шёпот своего имя, просящий его вернуться в мир бодрствования. Ты заставляла его верить в любовь и в то, что он может быть любим кем-то и отдавать свою любовь взамен не получая презрения или отказа.
И вот, сейчас, он чувствует не только как ты прикасаешься к нему, гладишь и оставляешь лёгкие поцелуи на шеи, но и как ты почти взобралась на него.
— Я начинаю привыкать к тому, как ты меня будишь.
Ты невольно усмехаешься и чувствуешь его ладонь на своей шее. Он поглаживает тебя.
— Ты знал, что разговариваешь во сне? — мурлычешь ты, продолжая оставлять поцелуи на его шее, перекинув через его бедро ногу.
— Правда? — Ивар искренне удивлён, уже предполагая, что он мог такого сказать. — И что я говорил?
Его брови нахмурены, а взгляд становится сразу глубоким. Ты уверена, сейчас его шестерёнки в голове работают на всю, будто он и впрямь может что-то вспомнить.
— Ты говорил «Т/И, милая, о, да, Т/И», — ты склоняешься над его ухом и шепчешь это, прекрасно зная какой эффект оказываешь на него. — «Т/И, Т/И, Т/И».
С твоих губ срывается хихиканье и это выдаёт тебя. Ивар и так предполагал, что это твоя очередная шутка и теперь он уверен в этом. Особенно, когда отстранившись от тебя и заглянув в твои глаза, он замечает игривый блеск.
Его ладони на твоей талии, и он прекрасно знает, как может проучить тебя. Теперь его губы искажены в ухмылке, а в глазах тоже виднеется игривый блеск.
— Тогда я могу показать тебе, почему говорил подобное. — Ивар склоняется над тобой, будто желает оставить поцелуй у тебя на шее, но стоит тебе прижаться к нему чуть ближе, он знает, что может сделать. Ивар переворачивается. Теперь ты была под ним. Он нависал сверху, пока наслаждался твоим удивлённым выражением лица.
Ты невольно улыбаешься и притягиваешь его к себе для поцелуя, уже чувствуя его возбуждение.
29 notes · View notes
zlayasobaka · 8 days
Text
My English is not very good, for this reason I am posting the text in Russian. I'm not from Russia, but this is my second language. If you want to read my notes about Tommy and Alfie, I will post them, but not in English. Because Google translator is buzzing with all the literature and beauty of the text.
« Тату — тоже своего рода шрам, только оставлен он на теле, а не на сердце, и Томми кажется, что Алфи каждый раз проходится иголкой по его органу, который был когда-то важным. И это не имеет значения, причиняет это боль или заставляет ощущать печаль, имеет значение лишь то, что это заставляет его чувствовать себя живым. Это всегда болезненно — быть такими разными.
Алфи хватается за его бледные руки, которые стараются отпихнуть груз веса, наваленный, словно танк, идущий напролом. Он сжимает запястья грубо, до фиолетовых синяков, хочет притянуть к себе, заставить в глаза смотреть — знает же, что это всегда работает. Один взгляд и надуманная бетонная стена рушится, она делает это в одно мгновение, словно её никогда не было. Томми строит свои стены, потому что думает временами, что Алфи их вообще никогда и не сносил, оставаясь внутри своей медвежьей берлоги. Алфи же, в свою очередь, даже не знал, что такое «Строить», он умел только «Разрушать». Это всегда болезненно — отталкивать того, кто выкапывает тебя из твоей же могилы. Неприятнее осознавать тот факт, что он же тебя туда и закапывает.
Тихие признания на иврите, потому что Томми их никогда не поймёт, а раскрывать свои истинные чувства никогда не было лучшей стороной мистера Соломонса, поцелуи в пальцы — признак глубокой привязанности, извинения и саморазрушения, Томми чувствует тепло того, кто является его погибелью и катастрофой. Алфи целует руку, которая уверенно держала пистолет, стрелявший в его лицо с расстояния, на котором стоят люди, разрывающие все объединяющие их красные нити. Красные нити — кровяные, вырвавшиеся из щеки и из бедра. Это всегда болезненно — любить (само)убийцу.
Алфи говорит Томми, что любит его, причем делает это шепотом, прямо в самое ухо, потому что знает, как играть в эту игру и влиять на чужое и без того расшатанное сознание. Томми верит ему, он уверен: слова о чувствах — это практически единственная честная вещь, которую он может ощущать в своей ладони, держаться за неё крепко, когда кажется, что он может упасть в катакомбы. Пару минут назад он вновь был в этой ментальной грязи, под землёй, слышал шумы поле боя и голоса в голове, видел призраков, но Алфи всегда знал, как вернуть его обратно, в мир живых. Проблема заключалась в том, что он же и затаскивал его в мир мёртвых. Это всегда болезненно — доверять.
Томми знал, что придя к смирению, он обретет покой. Он также знал, что можно быть Смертью человека, перед которым сидишь на коленях. Это всегда было только для двоих — и оба боролись почему-то не за право быть любимыми, а именно любить, удивительным образом это оказалось труднее, но не для сердца, а для самосознания. Когда любишь человека, то всегда хочешь его убить, но только своими руками. Томми убил Алфи единожды, Алфи убивает Томми каждый день: губами, пальцами, своей плотью, языком и телом. Это всегда болезненно — быть созданным для того, чтобы стать уничтоженным его рукой.
Когда любишь жертвенно, словно верующий, то плёнка саморазрушения наслаивается, соединяясь с душой. Алфи не знал про каждодневную цыганскую смерть на распятии, поскольку Томми мысленно сам позволил ему вбивать в себя гвозди. Он стал Иудой, сам того не подозревая, раз за разом совершая одно и то же действие, доводя это до полнейшего безумия и абсурда. Плата за это огромная, гораздо больше, чем тридцать серебрянников, она граничит с продажей души и возможной потерей самообладания. Это всегда болезненно — напоминать себе, кто ты есть на самом деле.
И как долго эти сладкие речи будут сглаживать, а не резать слух, словно остриём ножа? »
Tumblr media
8 notes · View notes
ye0ph · 8 months
Text
🗨️.
Абсолютно случайное сочинительство, которое всё никак не могло обрести форму. Мне очень симпатично и в то же время странно, что это сплошной текст, в котором нет диалогов.
Tumblr media
je rouges*
Видения, покрытые чернильной дымкой, рассыпались перед глазами сотнями мерцающих мотыльков, ткань реальности треснула и всё провалилось в пустоту. Видение сменилось новым, где танцующие люди в исступлении тянулись к жрецу в кровавых одеждах, вонзая ритуальные ножи себе в шею и падая замертво у его ног. Видение померкло, после чего красные глаза вспыхнули во тьме, а плоть начали рвать волчьи зубы. Пахло гниющим мясом и обожжённой шерстью.
Ведьма подпрыгнула на кровати, судорожно водя ладонями по рукам, пытаясь смахнуть с себя ощущение призрачных укусов. Сердце зашлось в бешеном ритме, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Часы мерцали равнодушными голубыми цифрами, сквозь узорчатые ставни в комнату проникал жёлтый свет фонарей и гирлянд, паучьими нитями, тянущимися по всей улице.
Кофе с кричащим названием «слёзы маркизы» бодрил, новостная лента на экране смартфона рябила рекламой и новостями. Там же попалась короткая заметка о двадцати пропавших прошлым днём. Бесследно исчезнувшие люди улыбались на фото и казались смутно знакомыми, из-за чего тревожное чувство поселилось груди, пустило свои корни и начало расти.
Ночью жизнь в высушенном Солнцем городе только начиналась. Душный запах магнолий и диких роз смешивался с яркими домиками и зноем, воском стекавшим по стенам, медленно остывавшем на ночном воздухе. Равномерный стук колёс трамвая навевал мысли о долгих путешествиях и играх на гитаре, сидя у костра. Ведьме пришлось пройти целый квартал вверх пешком, так как она проехала свою остановку, слишком сильно погрузившись в приятные размышления.
Лавка магической утвари встретила распахнутыми дверьми, джазом, лившимся из бронзового граммофона, и улыбчивым Луи, который не представлял свою жизнь без хорошей сигары. Закупив необходимые ингредиенты и наболтавшись с Луи на год вперёд, ведьма в приподнятом настроении покинула лавку, временно притупив продолжавшее расти чувство тревоги.
Звенящая тишина обрушилась на неё посреди аллеи; удушающий запах гниения стискивал глотку, не позволяя сделать вдох без риска увидеть ужин. Утробный рык заставил мурашки пройтись под кожей ровным строем. Красноглазые существа, воскрешённые волей чёрного жреца, начали обступать вокруг, роняя из пасти слюну, смешанную с кусочками плоти. Челюсти были готовы сомкнуться, впиться клыками и начать рвать.
Щёлкнула зиппо, в душное амбре вплелся аромат тлеющей сигареты с гвоздикой, разгоняя опасно близко подступивших существ. Ведьма, хорошо затянувшись, выдохнула дым и покрутилась на месте, создавая вокруг себя пусть и слабый, но барьер. Тлеющая сигарета впилась в нежную кожу ладони под шепот магических слов, после чего земля ушла из-под ног, а температура воздуха резко упала на пару градусов. Мир закрутился, красные глаза и вой померкли, утонули во взволнованном шуме человеческих голосов.
Чьи-то прохладные пальцы касались кожи щёк, приятный голос с явным британским акцентом интересовался о самочувствии, говорил, что ей нечего бояться и что он доктор. Ведьма кивала невпопад, а после ощутила, насколько легко мужчина поднял её на руки, будто она весит не больше воробьиного пера. Вместе с этим она почувствовала, как голос обрёл на мгновение физическую форму и буквально подтолкнул людей, заставив толпу вокруг успокоиться.
Она сконцентрировалась на своих ощущениях, чувствуя жжение на ладони и лёгкую слабость от призыва Лоа. Она уверена, что смогла прогнать тех существ, но надолго ли? Люди вокруг говорили о двадцати странных псах, и всё медленно встало на свои места.
*существа гаитянских легенд, подобны оборотням
26 notes · View notes
serpentasha · 3 months
Text
Я знаю, что скверно пишу. Скверно я это делаю с 2009 года - тогда, конечно, было еще хуже - и знаю, что мне во многом не хватает фантазии, таланта и умения работать со словом.
Но я нашла свой старый список слов-ключей. И эту картинку.
И все померкло х)
Tumblr media Tumblr media
Джекорисы на ключ "боль", ~900 слов, бессмысленно и беспощадно, рубрика "эксперименты" (не люблю писать в настоящем времени и отрывистыми предложениями, а тут именно оно)
- Ох, черт, Риси, - говорит Джек издалека.
Рис слышит его голос словно сквозь толщу воды. Он пытается сосредоточиться.
Так. Пол. Перед глазами пол. С красной лужей. В лужу капает еще красное - откуда? Рис шмыгает носом и сглатывает, челюсть сводит от железистого привкуса. Ага. Капает, значит, с него.
Он моргает. Левый глаз выдает тревогу и помехи, правый... Правый видит, но шевелить больно.
Вообще больно. Везде.
Рис хнычет, пытаясь приподняться с локтей. Протез щелкает, плечи сводит, и он снова едва не утыкается в пол. Красное начинает капать чаще.
Что произошло. Где он вообще? Что случилось?
Голова болит. Все болит, но особенно голова. Рис медленно соображает несколько секунд. Порт. Сильнее всего жжет, где порт.
Рис концентрируется на коленях, упирает локоть правой руки в пол и осторожно тянет левую ладонь к порту. Рука размашисто дрожит, и вместо аккуратного прикосновения Рис шлепает себя по виску.
Кто, черт возьми, так орет?
Рис глухо кашляет, и крик прекращается. А, вот оно что. Он даже не знал, что может издавать такие звуки.
Пальцы ощупывают область порта: боль накатывает ослепляющими волнами, кожу пачкает мокрое и скользкое, а ноготь цепляется за выступающий край.
Кажется, так быть не должно.
По телу проходит еще одна волна, хуже всех предыдущих, желудок сводит, Риса выворачивает, и желчь обжигает язык.
Рвота пачкает пол, рукава и ладони, и кусочки плохо прожеванной моркови мешаются с красным.
Точно, он ведь как раз пообедал перед тем, как... Перед тем, как... как что.
Рис мучительно ковыряет воспоминания.
Вот он ест. Смеется над шуткой Иветт. Идет в кабинет. Джек со страшным лицом орет на кого-то через экран. Рис подходит ближе. А потом...
Рис косо смотрит на угол стола, испачканный красным.
А потом Джек с перекошенным лицом швыряет его через половину кабинета, и висок встречается с углом.
Рис булькает очередным позывом и глухо и удивленно смеется с полным блевоты ртом.
Он расслабляет челюсть. Рвота плещет на пол, и, проблевавшись, Рис вываливает язык в попытке облегчить дыхание.
Боль не уходит. Красное продолжает капать.
Перед глазами - глазом - появляются кроссовки. Боль не позволяет взглянуть выше, но Рис и так знает, что это Джек.
- Риси, - суматошно говорит Джек. Звук его голоса пронизывает насквозь, остается фантомной хваткой где-то на загривке.
Рис помнит, что за секунду полета успел удивиться. Почему-то он никогда не думал, что в их с Джеком отношениях появится такой физический аспект.
Он кашляет и снова пытается приподняться. Колени трясутся, ладони разъезжаются, и Рис не падает носом в кровь и рвоту только благодаря подхватившей его за воротник руке.
Чужое прикосновение посылает в мозг миллион панических иголок, и Рис не пытается отшатнуться только потому, что движение превратит миллион в миллиард.
Джек тянет его наверх, ставит на ноги. Рис смотрит ему в лицо, тяжело соображая. Должно быть, у Риса мутится в глазу. С чего бы иначе ему видеть Джека такого - почти напуганного.
- Кексик, ты как? - спрашивает Джек. Вместо ответа Рис пытается сделать шаг в сторону, лакированная подошва скользит в крови и рвоте, и мир замедляется достаточно, чтобы Рис сообразил не хвататься грязными руками за Джека. Так что он хватается за стол, оставляя на поверхности липкие пятна. Достаточное отмщение за след собственной крови.
На мгновение Рис чувствует себя солнцем. Голова горит, а мир крутится вокруг.
Наверное, еще чуть-чуть, и он потеряет сознание. Было бы неплохо.
- Воды, - хрипит Рис. Мир уже не вертится - танцует вокруг, все быстрее и быстрее. Сквозь мельтешение окружения и собственных ресниц Рис смотрит на часы. Он лежал на полу не больше минуты, а прошла будто пара часов.
Очень хочется пить. И вернуть порт на место. Может быть, тогда перестанет выжигать мозги. Может быть, тогда тугой комок внутренностей разожмется. Может быть, тогда...
Подламываются колени. Рис отстранено чувствует, как проезжается животом и грудью по кромке стола. Потом он бьется лбом, боль разворачивается цветком, и наконец накрывает благословенная темнота, в которой нет места боли.
Его будит ледяной свет, резкий запах антисептика и пиликанье аппаратуры. Прежде чем открыть глаза, Рис прислушивается к себе. Все на месте. Порт больше не горит. Живые и металлические пальцы отзываются в ответ на импульсы. Рис жив, цел и даже способен думать.
Он помнит этот свет и запах. После установки имплантов он валялся здесь же, способный только стонать, даже не плакать. В день выписки он обернулся, посмотрел на койку и пообещал себе, что больше на ней не окажется.
И вот, посмотрите на него.
Рис открывает глаза и смотрит в бесконечно далекий, высокий потолок.
Рядом с ним никого нет. Не то чтобы он кого-то действительно ожидал.
Но челюсть сводит от горечи, а глаза начинает жечь.
Его отпускают практически сразу, как он приходит в себя. Смотрят напуганно и жалостливо, и если бы было чем, Рис прощальным подарком наблевал бы на белоснежный халат самого участливого. Впрочем, он успел увидеть себя в зеркале. Действительно есть чему посочувствовать.
А еще нужно вернуться к Джеку - эта мысль желчью расходится на языке. Рис прикрывает глаза и идет к лифту, запрещая себе думать.
Он заходит в кабинет и остается стоять возле дверей. Здесь, у входа, нет острых углов, а бортики фонтанов обтекаемо мягкие, и все же Рис не может перестать рассматривать пространство. Левый глаз услужливо регистрирует все опасные места: их гораздо больше, чем Рис мог себе представить. Двадцать четыре источника вероятной боли. Семь источников вероятной смерти.
Джек вскакивает из-за стола и стремительно идет вперед, к Рису. Подошва кроссовок скрипит, отмечая каждое движение, все ближе и ближе.
Рис сглатывает и отступает на шаг. Ему хочется съежиться и исчезнуть, избежать даже вероятности боли - но Джек притягивает его к себе и с облегчением смеется.
- Ты меня напугал, кексик, - говорит Джек, и в его голосе - ни капли раскаяния. В его фразе - только обвинение.
Рис его напугал.
Ха.
Рис очень, очень хочет верить Джеку, когда тот обнимает его, гладит по волосам в безмолвном обещании: "Этого не повторится".
Но он не может.
Потому что знает, что повторится.
7 notes · View notes
tantrayam · 1 year
Text
Бля, какое же у меня охуенное и отзывчивое тело. Я безумно себя хочу.
Иногда чую: вот бы быть другим, отдельным человеком, чтобы иметь возможность любить, прикасаться, нежить и ласкать себя. Груди, живот, бедра, шею, ладони и стопы. Каждый сантиметр. Каждый миллиметр.
Я так желаю почувствовать отклик своего тела и со стороны. Будь я вторым человеком – просто ныряла бы в себя с головой, в каждый трепет, движение, стон, взгляд и поцелуй. Сходя с ума. Мне кажется, я бы забыла обо всем на свете и лишь мечтала провести так вечность, как мудрец из индийской сказки, полюбивший апсару.
Я так хочу возлюбленного, который бы любил запечатлевать тела и нас на фото. Который бы ловил моменты красоты, прикосновений, структур и изгибов не только внутренне, но и передавал этот восторг во внешний мир. Мне посвящали песни, но это были уже написанные ранее, и мне говорили: теперь я понял, эта песня была о тебе, теперь я могу ее доработать. И дорабатывали.
Как же хочу поэзии, стихов, фото, рисунков вдохновленных мной и моим телом. Уррррр.
25 notes · View notes
anadesired · 1 year
Text
такие, как он
Мне никогда не нравились такие, как он. Наглые, самоуверенные, решительные. Точно знают, чего хотят и добиваются этого любой ценой. Упрямые, сильные, горячие. Весь мир крутится вокруг них одних. А еще они безумно красивые, как греческие Боги, нет, как все Боги мира. Красивые и опасные. Они знают свою силу, и пользуются ей.
Я всегда старалась держаться подальше от таких мужчин. Потому что знала, что они никогда не обратят на меня внимания. А если и обратят, то ради шутки, какого-нибудь дурацкого спора, исключительно забавы ради. И когда такой мужчина проявил ко мне интерес, — я испугалась. Я чувствовала, хоть и отрицала до последнего, его сумасшедшую (другого слова не подобрать) заинтересованность, но не могла понять — как я могу заставить сердце этого красавчика стучать даже быстрее моей врожденной аритмии?!
Он ни на кого не похож. Единственный в своем роде, особенный. Charming man, как в песне The Smiths. Очаровательный мужчина. Он очаровал меня. Своей харизмой, настойчивостью, уверенностью, всем своим поведением. Ну и конечно же — своими глазами. В то утро я призналась ему, что утонула в них прежде, чем поняла какого они цвета. Я утонула в его глазах. В его красивых, невероятно красивых голубых глазах! Которые на солнце — светлеют, сливаются с небом, но в пасмурную погоду, при чуть приглушенном свете — они становятся синими, как море, когда он возбужден — они практически чернеют. А потом его голос, его руки. Голос, ласкающий меня изнутри, а руки — снаружи. Я помню, как в первый раз он дотронулся до меня: клянусь, я раньше не чувствовала ничего подобного. А потом он — весь, целиком! Я утонула в нем раз и навсегда.
Я больше ни о ком не могла думать, никого не хотела рядом с собой. Только его, 24/7, в любом качестве. Потому что
Такие как я, ему тоже не нравились. Импульсивные, чувствительные, чересчур ранимые и до безумия упрямые, неуверенные в себе, с кучей детских травм и комплексов, которых не так-то просто завоевать, придется изрядно побегать, — нет, такие создания его совсем не привлекали. Он предпочитал смелых, уверенных, целеустремленных девушек, готовых бегать за ним, и никак не наоборот. И ведь бегали, все до одной бегали за его исключительностью! Внешне я тоже была не в его вкусе: он имел дело с длинноволосыми блондинками, с девушками в форме и с формами... Поэтому куда уж мне, довольно заурядной пышке с щеками на пол-лица и бедрами размера XL.
Он говорил, что я не его тип, что во мне нет ничего особенного, а спустя несколько минут только и говорил что о том, какая я особенная. И говорит до сих пор. Он говорил, что ни за кем никогда не бегал и не собирается, но побежал за мной уже на второй день. И бегает до сих пор.
И как тут было не испугаться? Как не поставить под вопрос даже собственное имя?
Я сомневалась в нем, не воспринимала всерьез ни громкие слова, ни смелые поступки. Слишком многое было против нас. Потому и сбежала после первой ночи, избавив и его, и себя, как мне казалось, от неприятной сцены. Не помогло. Я разбила кулаки в кровь, а он поставил на уши весь отель, пытаясь достучаться.
«Я не играю. Я понимаю, что происходит, и не могу этому сопротивляться. Я хочу быть с тобой. Хочу и все» - мурашки по коже даже спустя столько времени.
Я понимала, что наши отношения временны, я была готова. Подумаешь, курортный роман, адюльтер на каникулах — все бывает впервые. По правде говоря, с ним многое было (и есть) впервые. Сначала я думала, что «мы» ограничены неделей, сексом все и закончится: «Ты получил то, что хотел» - «Сколько цинизма в твоем голосе!». Потом — двумя неделями и все закончится моим отъездом в Германию: но он поступил, как безумец и вернул меня к себе. И тогда я решила, что финал истории назначен на 31 августа, когда я сяду на самолет до России. «Лето закончится и мы вместе с ним», - говорила я, а он брал мое мокрое от слез лицо в свои ладони и отвечал: «Нет! То, что происходит в Нью-Йорке, остается в Нью-Йорке. Но не мы! Ничего не закончится, я не позволю».
Не закончилось. Не позволил.
Мы — дети разных миров, но ему так хотелось столкнуть нас губами, устроить локальный big bang. И ему это удалось.
17 notes · View notes
stanislaff · 1 year
Text
Сначала они находят цветок, лепестки которого надёжно сокрыты за зеленым покровом - в чашечке. Там спрятана вся красота, всё самое необычное, непохожее на другие цветы. Вся эта внутренняя красота тяготеет к выходу наружу, но не торопится. Для этого должны быть особые условия, особое время. Оттого-то цветок и опасается раскрыться, что вокруг нет тепла, нет спокойствия. Есть только волнение и боязнь попасть в недобрые руки.
Потом они с цветком говорят. Нежно так... мерно... спокойно, чтоб не спугнуть раскрытие. Они одаривают его своим теплым тихим дыханием. Они касаются цветка своим еле ощутимым движением ладони. Продолжают шептать нежным голосом важные слова. Пока цветок вдруг не начинает доверяться этому новому окружению, этой заботе, этой сладкой лёгкости и добродушию.
Они с радостью и с блеском в глазах обхаживают распускающийся, открывающийся бутон, скрывающий в себе яркие краски лепестков, впитавших тепло и душевность.
Потом слегка отходят. Дают лепесткам полностью показаться этому свету. Выжидают полного и яркого раскрытия. Наблюдают за появляющимися огоньками новой жизни, нового дыхания, нового, ни на что не похожего счастья, скопившегося в одном небольшом бутоне. В бутоне цветка, ещё недавно так боящегося приоткрыться и наполнить окружающий мир этой трепетной красотой и неповторимостью...
— Черт, но это совсем не такой цвет, что мне хотелось 😡 - в момент вскинув ладонь над этим совсем молодым и красивым бутоном, молниеносным махом ломает этот живой микромир, полный доверчивых ожиданий, любви, трепета...
Совсем рядом, на том же стебле, будучи тем же цветком, тихо ещё только начал просыпаться другой бутон. Он наблюдал... Он все видел... От начала и до конца. Его зелёная защитная чашечка вдруг становится более жёсткой, приобретает бурый окрас, и... немного сжимается... По нему вниз ползет капля... Это не роса...
Tumblr media
29 notes · View notes
tarrikz · 10 months
Text
Шёл за ней в пустой угол, куда вела его девушка.
Стояли так близко.
Слова вертелись на её языке — это также оказалось видно. Но почему-то она так и не решалась их высказать. И не нужно было обладать супер-математическим умом для этого.
Её лицо сжалось, а брови слегка приподнялись домиком, когда Джули всё же решилась заговорить:
— Я много думала о том, что тогда произошло… — начала девушка.
Думала?
Она правда думала?
Что именно она вспоминала?
Потели ладони. Внизу живота просто адски зажгло. Нет. Ему не стоило вспоминать детали, физика его выдаст.
Стоило подумать о чём-то неприятном. Да блять о чём? Когда рядом стояла Батлер. Хотелось снова… её поцеловать?
— Я просто очень прошу тебя никому об этом не говорить, хорошо? — взмолилась Джули. — Я ещё не готова, ещё не переварила, я вообще не знаю, как такое переварить.
Да, точно.
Затошнило. Парня действительно замутило от волнения.
— Я бы не хотела, чтобы кто-то из нас вспоминал об этом. Мы ведь просто одноклассники же, так?
— Джули…
— Джули? — повторился за парнем голос матери. Джу выглянула из-за его спины. Дженнифер тихонько махнула дочке сидя за столом, видимо, чтобы привлечь внимание. Она беспокоилась?
— Извини, потом договорим, ладно?
— Джули, — всё же остановил её за руку Дэрэк. Так нежно взял за ладонь. Обернулась. — Даже если это было ошибкой, мне бы не хотелось, чтобы ты так думала. Мир ведь после этого не рухнул?
Ушла, ничего не сказав.
И на что он надеялся?
Наверное, стоило всё же рассказать Лиссе, что её план почти выполнен и с него взятки гладки?
Зачем он только вообще в это впутался…
И ещё… почему Дэрэк до сих пор не выдал всё Лисс?
Вряд ли знал сам.
7 notes · View notes
lightofmoon04 · 11 months
Text
Вчера влюбилась в горы
Насколько это величественное и грандиозное творение природы! Их мощные склоны, покрытые густой растительностью, через которую хочется непременно пробраться к самой вершине и увидеть весь мир как на ладони
Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media
Теперь понимаю Лермонтова и его любовь к Кавказу) Также хочется пройтись по горным склонам (особенно на закате!) или встать возле их подножия, даже преклониться пред этими гордыми и тихими великанами
10 notes · View notes
lina-vas-dom · 1 year
Photo
Tumblr media
Уходит день в игру теней .., В тиши безлюдно .., И небо в темноте своей Мне абсолютно ... О настоящем , о мечте Вдруг сердце тронет ... О том , что небо на земле — Твои ладони ... О том , что мир — он просто мир .., Напор и смелость .., А мне всего лишь чистоты Всегда хотелось ... Воскреснет свет , уснёт звезда .., Мерцая ртутно ... И в этом небо , как всегда .., Мне абсолютно ...
/Удри Будрайджи
169 notes · View notes
yourcaptainnancy · 1 year
Text
Сегодня мне очень хочется уюта – закутаться в мягкий свитер, спрятаться в дальнем уголке кофейни, что-то читать, параллельно переписываясь со своей любовью о чем-то теплом как обычная вещь в моих днях.
Или чтобы меня обнимали поверх свитера, пряча в руках. Чтобы его теплая щека касалась моей макушки, ладони медленно гладили по спине, около уха слышался тихий голос, нежно болтающий со мной о чем-то, а на улице шел дождь и пахло озоном через форточку. Чтобы весь мир отошел куда-то на задний план и остались только любящие, безопасные руки, в которых я почувствую себя умиротворенно и легко. Дома.
17 notes · View notes
marinakrinicina · 5 months
Text
Tumblr media
­А знаешь, я во сне опять летала… Опять на твой спустилась подоконник… Мы спрятались под ветви краснотала, От дождика и взглядов посторонних. Росли деревья вдоль речушки тихой, Камыш пушился белоснежной ватой, И голубь целовался с голубихой, Воркуя с ней о чём-то виновато… А ты тянул ко мне свои ладони И гладил руки, волосы и плечи, Казалось, мир вокруг сейчас утонет, А мы с тобою будем бесконечны…
Ирина Фетисова
6 notes · View notes
monstrfucker · 2 years
Photo
Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media Tumblr media
...Под яркими софитами огромных стадионов не скрыть своих истинных чувств – они все, как на ладони. Обнажённые, оголённые, разодранные, будто нервы в открытых ранах; будто тёплая мягкая плоть под прохладными тонкими пальцами – они податливы, их можно даже коснуться, если сильно хочется – стоит лишь протянуть руку к чужому сердцу. Опасно. Притягательно. Рискованно, но определённо стоит того, чтобы попробовать. И Джисон касается. Проникает под кожу быстро, резко, не щадя и не жалея: пальцами по шее, чтобы сжать, притянуть к себе; словами, что буквально выплёвывает в лицо Хвана бурным агрессивным потоком неровных строчек и рифм – Хан знает, что всё делает правильно – огонёк в чужом взгляде дарит уверенность и лёгкое трепетное предвкушение: озорных возбуждённых чертей в глубоких карих глазах не в силах удержать даже цветные контактные линзы – Хёнджину нравится. Нравится. Нравится и Хану – оказаться вжатым в стену гримёрки крепкими сильными руками до жути приятно. Бурлящий в крови адреналин; терпкая липкая влага на шее и спине; горячее, практически болезненно обжигающее дыхание, въедающееся прямо в кожу; тихий шёпот – отвратительно сексуальный, шелестящий незаметным переходом корейского в английский и наоборот. Горячо. Тесно. Невозможно. Джисону хочется умолять: хочется, чтобы Хёнджин забрался глубже, коснулся души, испачкал свои чертовски манящие пальцы в чужой истине, захлебнулся, без шансов на спасение. Чтобы грубо, болезненно и искренне – будто локтем об угол стола, будто оголённого нерва коснулся калёным железом. До зубовного скрежета, чтобы после – лёгкость, пустота и успокоение. Удовольствие. Хёнджин дикий – зубы его оставляют следы, а ладони сжимают крепко, властно, уверенно. Хану горячо и сладостно, ему необходимо больше, ему так сильно хочется Хёнджина всего, что колени судорогой сводит. А Хван лишь ухмыляется, смыкая пальцы на шее сильнее, смотрит в глаза и шепчет заискивающе: «не так быстро, Хани». Не так быстро. И Хан Джисон, чёрт возьми, готов раствориться в этом моменте навсегда, отпуская себя, свою выдержку и принципы. Рядом с Хёнджином весь его привычный мир летел в огненную бездну со скоростью света. Нравилось ли это Джисону? Безусловно...
30 notes · View notes