myexcerption

[myexcerption]

-- Человеком знания не становишься навсегда. Более того -- на самом деле никто не становится человеком знания. Или, скорее, дело обстоит так, что, победив четырех природных врагов, человек лишь на мгновение становится человеком знания.

-- Скажи мне, что это за враги, Дон Хуан?

Он не ответил.

...

-- Когда человек начинает учиться, он никогда не имеет чёткого представления о препятствиях.

[myexcerption]

-- Ты на меня не сердишься, дон Хуан? -- спросил я, когда он вернулся. Он, казалось, удивился.

-- Нет. Я никогда ни на кого не сержусь. Ни один человек не может сделать ничего такого, что заслужило бы такой моей реакции. На людей сердишься, когда чувствуешь, что их поступки важны. Ничего подобного я давно не чувствую.

Карлос Кастанеда. Учение Дона Хуана.

[myexcerption]

Я спросил, почему произнести имя -- дело столь серьезное. Он сказал, что имена хранятся в тайне, на тот крайний случай, когда придется призывать помощь, в минуты крайнего потрясения или жестокой нужды, и, кстати, заверил меня, что рано или поздно такое случается в жизни каждого, кто ищет знание.

Карлос Кастанеда. Учение Дона Хуана.

[myexcerption]

-- Но и Мескалито тоже уводит тебя за твои границы. Разве это не делает его союзником?

-- Нет. Мескалито уводит тебя за твои границы, чтобы учить; союзник -- для того, чтобы дать тебе силу.

Я попросил остановиться на этом более детально или хотя бы объяснить разницу в их действиях. Он взглянул на меня, потом расхохотался и сказал, что обучение посредством разговоров не только пустая трата времени, но и редкая глупость, потому что обучение -- труднейшая из всех задач, с какими человек может столкнуться. Он спросил, помню ли я, как пытался найти свое пятно, желая при этом обойтись без всяких усилий и втайне рассчитывая, что он подаст мне на тарелочке всю информацию. Если бы я так поступил, сказал он, ты бы никогда ничему не научился. Напротив, именно узнав на собственном опыте, как трудно найти пятно, а самое главное -- убедившись, что оно в самом деле существует, я получил такое чувство уверенности, какое невозможно получить никаким иным образом. Он сказал, что, пока я сижу, прикипев к своему "благоприятному пятну", никакая сила в мире не способна нанести мне вред именно по причине моей уверенности в том, что на этом месте это невозможно. На этом месте я могу отразить нападение любого врага. Если же, допустим, он открыл бы мне, где находится это место, я никогда бы не имел той уверенности, которая является единственным критерием моего знания как подлинного. Это и значит: знание -- сила.

Карлос Кастанеда. Учение Дона Хуана.

[myexcerption]

-- Человек идёт к знанию так же, как он идёт на войну, -- полностью пробужденный, полный страха, благоговения и безусловной решимости. Любое отступление от этого правила -- роковая ошибка, и тот, кто ее совершит, непременно доживёт до того дня, когда горько пожалеет об этом.

Я спросил его, почему это так, и он ответил, что только выполняющий эти условия застрахован от ошибок, за которые придется платить; лишь при этих условиях он не будет действовать наугад. Если такой человек и терпит поражение, то он проигрывает только битву, а об этом не стоит слишком сожалеть.

Карлос Кастанеда. Учение Дона Хуана.

[myexcerption]

-- ... Ты не привык к жизни такого рода, поэтому от тебя и ускользают совершенно ясные знаки. Ты, в общем, человек серьезный, только твоя серьезность направлена на то, что тебя занимает, а не на то, что достойно внимания. Ты слишком занят собой. В этом вся беда. Отсюда твоя ужасная усталость.

-- Но что ещё можно делать, Дон Хуан?

-- Нужно искать и видеть чудеса, которых полно вокруг тебя. Ты умрёшь от усталости, не интересуясь ничем, кроме себя самого; именно от этой усталости ты глух и слеп ко всему остальному.

Карлос Кастанеда. Учение Дона Хуана.

[myexcerption]

Страх -- первый неизбежный враг, которого человек должен победить на пути к знанию. А ты, кроме того, любопытен. Это значит, что ты будешь учиться вопреки самому себе; таково правило.

Карлос Кастанеда. Учение Дона Хуана.

[myexcerption]

-- Любишь ты преувеличивать.

-- Да ничего я не преувеличиваю!

-- Ещё как. Жаль только, что преувеличиваешь ты одно плохое.

-- Для меня, насколько я понимаю, здесь вообще нет ничего хорошего. Мне страшно, а остальное меня мало интересует.

-- Ничего, что страшно. Когда тебе страшно, ты видишь все по-новому.

Карлос Кастанеда. Учение Дона Хуана.

[myexcerption]

-- Ты ведь сам говорил, что знание -- это сила.

-- Нет, -- сказал он с чувством. -- Сила зависит лишь от того, какого рода знанием ты владеешь. Какой смысл в знании вещей, которые бесполезны?

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.

[myexcerption]

-- Противоядие, которое убивает этот яд, здесь, -- сказал Дон Хуан, лаская землю. -- Объяснение магов совершенно не может освободить дух. Взгляните на вас двоих. Вы добрались до объяснения магов, но что вам от того, что вы знаете его? Вы более одиноки, чем когда-либо, потому что без неизменной любви к тому существу, которое даёт нам укрытие, уединенность является одиночеством. Только любовь к этому великолепному существу может дать свободу духу воина. А свобода -- это радость, эффективность и отрешённость перед лицом любых препятствий. Это последний урок. Его всегда оставляют на самый последний момент, на момент полного уединения, когда человек остаётся лицом к лицу со своей смертью и своим одиночеством. Только тогда имеет смысл делать это.

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.

[myexcerption]

... Твой драгоценный разум является только центром сборки, зеркалом, которое отражает нечто, находящееся вне его. Прошлой ночью ты был свидетелем не только неописуемого нагваля, но и неописуемого тоналя.

В последнем кусочке объяснения магов говорится, что разум только отражает внешний порядок, ничего не зная об этом порядке, и он не может объяснить его, точно так же, как не может объяснить нагваль. Разум может только свидетельствовать эффекты тоналя, но никогда не сможет понять его или разобраться в нем. Уже то, что мы думаем и говорим, указывает на какой-то порядок, которому мы следуем, даже не зная, ни как мы это делаем, ни того, чем является этот порядок.

Тут я привел концепцию исследований западного человека о работе мозга и о возможности объяснения природы этого порядка. Он заметил, что все эти исследования сводятся лишь к признанию, что что-то происходит.

-- Маги делают то же самое своей волей, -- сказал он. -- Они говорят, что через волю они могут быть свидетелями эффектов нагваля. Я добавлю только, что через разум, вне зависимости от того, что мы делаем и как мы это делаем, мы просто свидетельствуем эффекты тоналя. В обоих случаях равно нет никакой надежды понять или объяснить, чему именно мы являемся свидетелями.

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.

[myexcerption]

... Маги говорят, что мы находимся внутри пузыря. Это тот пузырь, в который мы помещены с момента своего рождения. Сначала пузырь открыт, но затем он начинает закрываться, пока не запирает нас внутри себя. Этот пузырь является нашим восприятием. Мы живём внутри него всю жизнь. А то, что мы видим на его круглых стенках, является нашим собственным отражением.

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.

[myexcerption]

В жизни воина есть только одна вещь, один-единственный вопрос, который действительно не решён: насколько далеко можно пройти по тропе знания и силы. Этот вопрос остаётся открытым, и никто не может предсказать его исход. Я однажды говорил тебе, что свобода воина состоит в том, чтобы или действовать неуязвимо, или действовать как ничтожество. А поскольку неуязвимость -- единственное, что даёт свободу, то именно она является мерой духа воина.

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.

[myexcerption]

Я дал тебе достаточно из описания мира магов, не позволив тебе зацепиться за это. Я говорил, что только когда помещаешь одно видение напротив другого, можно прибыть к реальному миру. Я хочу сказать, что целостности самих себя возможно достичь, только если полностью понимаешь, что мир -- это просто точка зрения, вне зависимости от того, принадлежит эта точка зрения обычному человеку или магу.

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.

[myexcerption]

Стирание личной истории и три сопутствующие ей техники являются средствами магов для изменения фасадов элементов острова (тональ - С.М.). Например, стиранием личной истории ты отрицал использование жалости к самому себе. Для того, чтобы жалость к себе сработала, тебе необходимо быть важным, безответственным и бессмертным. Когда эти чувства каким-либо образом изменены, ты уже не можешь жалеть самого себя.

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.

[myexcerption]

" ... сейчас ты и представить себе не можешь, какие бесконечные усилия тебе потребовались, чтобы утвердить жалость к самому себе как отличительную черту на твоем острове. Жалость к себе была постоянным свидетелем всего, что ты делал. Она была прямо на кончиках твоих пальцев, готовая давать тебе советы. Воин рассматривает смерть как более подходящего советчика и свидетеля всего, что ты делаешь, вместо жалости к себе или ярости. После невероятной борьбы ты научился осознавать жалость к самому себе. Но точно так же ты можешь научиться осознавать свой неизбежный конец, и теперь уже иметь на кончиках пальцев идею своей смерти. Как советчик, жалость к себе ничто по сравнению со смертью.

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.

[myexcerption]

"Он объяснил, что в помощь стиранию личной истории нужно было обучить меня ещё трем техникам. Они заключались в избавлении от чувства собственной важности, принятии ответственности за свои поступки и использовании смерти как советчика. Без благоприятного эффекта этих техник стирание личной истории могло вызвать в ученике неустойчивость, ненужную и вредную двойственность относительно самого себя и своих поступков".

Карлос Кастанеда. Сказки о силе.